– В том, что считаешь, будто ты – пуп земли, весь такой необыкновенный, и при этом хочешь видеть рядом с собой тоже необыкновенную женщину. Я ведь тебя знаю, твои вкусы… Толик, пойми: пуп – он один. Двух пупов рядом – не бывает.

В ее словах была правда, но и ложь… Ее слова ранили как стрелы.

Евгения говорила громко, на них с Толиком опять смотрели посетители…

– Это что ж, по-твоему, двое талантливых людей не смогут ужиться вместе? – опять стараясь говорить тише, спросил Толик.

Евгения ответила не задумываясь:

– Смогут. Если хотя бы один не страдает манией величия и комплексом неполноценности одновременно. И вообще… Толик, сколько я тебя помню, ты одним занят: как бы доказать, что это ты – особенный, а я, твоя жена, – неудачница. Вместо того чтобы понять человека, который рядом с тобой, ты…

– Ты хочешь сказать, что я не понимал тебя? – перебил Евгению Толик. – Так это ты считала меня неудачником, а себя – гениальной фотохудожницей!

– Нет. Ты хотел, чтобы я понимала тебя, я молилась на тебя, чтобы я считала тебя особенным, сверхчеловеком… А ты – обычный человек! И в этом нет ничего плохого… И я – обычная! И в этом тоже нет ничего плохого… И нет ничего плохого в обычных человеческих радостях… Что за ерундой ты все время страдаешь, Толик? – с тоской, раздражением произнесла Евгения. – Придумал себе мечту – дом этот… – Она кивнула на свою фотографию.

– Я не этот дом придумал, а новый, – с ненавистью возразил Толик. – А этот – надо разрушить. Снести, к чертовой бабушке.

Евгения вдруг замолчала. Какая-то тень пробежала у нее по лицу.

– Толик… Толик, а я ведь лишь сейчас поняла, – изумленно произнесла Евгения. – Ты действительно хочешь разрушить этот дом. Не на словах, а на деле. Да? И с Ластиком ты тогда не просто так встречался… Вы с ним договаривались, как дом этот разрушить!

– Тише! – прошипел Толик и схватил ее за руку.

– Пусти, мне больно…

На них уже смотрели во все глаза. Особенно одна дама – сильно накрашенная, с гривой черных волос, в плаще леопардовой расцветки… Толик ненавидел таких дамочек – холеных бездельниц, злых на язычок, бесцеремонных стервятниц. Дама даже как будто улыбалась, слушая чужой разговор.

– Тише…

– Пусти! Толик… ты сумасшедший! – Евгения наконец вырвала руку. – Господи, как я сразу не догадалась… Ластик – инженер, и потом, служил в армии сапером… Он дурачок закомплексованный, он всегда тебя слушался… и ты его уговорил! Раз он знает, как разминировать, он знает, как и заминировать! Он знает, как можно устроить взрыв!

– Тише ты… – Толик был опять готов задушить бывшую жену.

– Если ты это сделаешь… Я всем скажу! Я к твоей матери пойду… Я к журналистам пойду… Ты не должен трогать этот дом! Ты не должен вмешивать во все это Ластика… Я… я знаешь еще куда пойду? Я пойду к этим, кто охраной памятников занимается… Есть такая организация, общественная – архитектурный патруль, слышал?

Еще бы Толику не слышать про архпатруль! Это была головная боль всех московских застройщиков и инвесторов.

– Я тебя убью… – одними губами прошептал Толик.

– Попробуй! Если хотя бы один кирпич тронешь… – Евгения побежала к выходу.

Толик так и остался стоять посреди зала. Посетители разошлись, лишь одна дама – та, в леопарде, – продолжала таращиться на Толика.

– Ну, чего уставилась? – прошипел Толик и выскочил из зала через другую дверь. Прошел по коридору в противоположную сторону (не хотелось бы еще раз столкнуться с Евгенией), через второй выход выбежал на соседнюю улицу.

Здесь было тихо.

Пустырь, свалка… Солнечный остров пока еще оставался территорией контрастов. Толик дрожащими руками попытался закурить. У него было чувство, что все кончено. Ведь Евгения не просто догадалась о его планах, она собиралась активно противодействовать им!

Причем он, Толик, сам (сам!) практически во всем ей признался. Сам подвел бывшую жену к догадке. Евгения присутствовала при его встрече с Ластиком, она была в доме Веры Артамоновны и слышала разговор Толика с матерью… Да только дурочка не догадалась бы о планах Толика! Он сам себя подставил. И как такое могло выйти?..

«Нет, разрушителя из меня не получится. Надо прикрывать лавочку… Ластику дам отбой. К черту клуб. К черту все. Женька права – я неудачник. Неудачник с манией величия…» Толик почувствовал на глазах слезы. Обернулся – и увидел ту самую даму в леопарде.

– Что вам еще? – закричал с ненавистью он.

– Вы сейчас говорили с Евгенией Торцовой? – спросила дама глуховатым низким голосом. – С той самой фотохудожницей, да?

– И что?! Вам что за дело? – Толик дрожащими пальцами поднес сигарету ко рту.

– Я жена ее любовника. Я – Нина Мазурова.

– Кто вы?

– Я жена ее любовника, Глеба Мазурова, – отчеканила дама. – И я хочу вернуть себе мужа.

– Это ваши проблемы! – Толик отвернулся. «Глеб… Глеб? Так звали того мужчину, который искал Женьку. И нашел?»

– Послушайте, у нас общие интересы. Я хочу вернуть мужа, а вы… Евгения – ваша жена, я догадываюсь?

– Моя бывшая жена. Но вы ошибаетесь, я не собираюсь ее возвращать. Я хочу бежать от нее как можно дальше… – Толик затоптал сигарету, пошел по пустой улице.

– Постойте… – Дама зацокала каблучками следом. – Я слышала про какой-то дом и про какие-то разрушения еще. Было произнесено слово «взрыв»!

– Забудьте. Это метафора, – через плечо бросил Толик. «Ну вот, вся Москва уже в курсе моих планов!» – с горечью подумал он.

– Я не могу забыть! – повелительно крикнула дама. – Я пойду куда надо и расскажу, что вы там задумали!

– Идите, – фыркнул Толик. – Куда хотите, к кому хотите… Ничего не будет. Я отменяю свои планы! – Он усмехнулся. «Шантажисток мне еще не хватало для счастья!»

– Стойте! Я пошутила. Никуда я не пойду. Я… я вам помогу! – сердито закричала дама. Толик остановился, развернулся к ней. – Давайте поговорим, не убудет же вас от этого…

– Ладно, давайте поговорим, – подчеркнуто вежливо произнес Толик. – Что вы хотите, э-э… Нина?

– Я хочу вернуть мужа.

«Сумасшедшая, может?»

– Какого мужа?

– Я ж вам сказала – моего мужа, который связался с вашей бывшей женой… – Нина вытащила из сумочки небольшую, как на паспорт, фотографию мужчины.

«Точно. Тот самый, что был у меня в офисе! – взглянул на фото Толик. – Значит, срослось у них с Женькой все-таки…»

– А я при чем? – спросил Толик.

– Вы не понимаете? – удивилась дама. – У нас общие интересы. Мы можем объединиться. Мы должны объединиться!

Толик в первый раз внимательно посмотрел на даму. Нина Мазурова принадлежала к тому типу женщин, которых он инстинктивно избегал, боялся и не понимал. Властная, жесткая, сильная. Совсем как его мать…

Но, если кто и мог сейчас помочь Толику, то именно такой человек – сильный и жесткий. Отчего не попробовать?

– И что вы предлагаете, Нина? – осторожно спросил он.