Она отрицательно покачала головой:

– Я попросила Карен составить мне компанию, но так как она до сих пор расстроена, то все вопросы отпадают. Что же касается тебя…. Представь, что Лоран увидит нас вместе в зале суда. Он может запросто вовлечь тебя в этот процесс. Но все равно спасибо.

– Мне все равно.

– А Карен нет. Кроме того, я хочу разобраться с ним сама. Это очень важно для меня.

– Ладно. Но если ты передумаешь, то позвони.

Она кивнула.

– Ты хороший друг, Райн. Я не знаю, что бы я делала без тебя и Карен.

Он улыбнулся ей:

– Мы всегда будем вместе. Три мушкетера до конца.

Челси вспомнила последний свой разговор с Карен и с оптимизмом в голосе произнесла:

– Я надеюсь на это.

К июню Карен уже знала, что Ханк регулярно встречается с Наоми. Несколько раз она наблюдала из машины, как та выходит из его квартиры. Карен сильно ревновала и не могла проигнорировать это бесстыдное, с ее точки зрения, поведение как Ханка, так и Наоми. Хуже всего было то, что она снова почувствовала свой возраст, и у нее возникло ощущение, что ею попользовались. И чтобы Ханк не смог опередить ее, она первая порвала с ним и перестала посещать занятия в клубе здоровья.

Она была худее, чем тогда, когда окончила колледж. Карен, знала, что, в конце концов, родители одобрят ее внешний вид. Райн тоже лестно отзывался о ее фигуре, но его мнение ее не интересовало. Сейчас более чем когда-либо она рассматривала своего мужа как необходимое неудобство. Он оплачивал счета, удовлетворял свои маленькие сексуальные потребности, и его любила Эшли. У него было свое место в доме, а у нее свое.

Через несколько дней после того, как Карен порвала с Ханком, она почувствовала, что теряет самообладание. Райн и Челси заметили это и выразили свою озабоченность, но Карен не обратила на это внимания. Она стала холодней к Челси после того, как та отказалась покрывать ее роман. К своему сожалению, Карен обнаружила, что снова вернулась к старому способу борьбы с депрессией и скукой – она стала больше есть. Чтобы сохранить фигуру, ей было необходимо найти замену Ханку. И она нашла.

Они познакомились на вечеринке, устроенной ее родителями. Отмечали годовщину свадьбы друга и компаньона ее отца. В последний момент Эшли отказалась идти вместе с Карен, и она сильно рассердилась.

– Когда я была маленькой девочкой, – обращаясь к Райну, сказала Карен, – я никогда не перечила своей маме, если она меня просила о чем-то. – С этими словами она быстро вышла из машины и, не оглядываясь, пошла к дому родителей.

– Вы с Эшли не очень-то похожи, – сказал Райн, догоняя ее. – Надеюсь, она все-таки приедет, но не в своих лохмотьях.

– Она одевается так, словно идет на собрание, которое состоится в аду, – заметила Карен. – Как ты думаешь, Эшли не собирается улизнуть из дому? Она ходит на свидания?

– Если даже у нее есть парень, мы об этом узнаем самыми последними. Эшли хотела остаться дома и посмотреть телевизор.

– Почему я ей не верю? Она так меня разочаровывает!

– Это у нее возрастное. Со временем все пройдет, – заметил Райн.

Карен подумала о Бетани, которая и одевалась прилично, и вела себя соответственно. Она никак не могла понять, почему они должны были потерять Бетани. В ту же секунду Карен почувствовала себя виноватой за эту мысль.

Они подошли к дому и открыли дверь. Слышны были разговоры о политике. Когда они вошли, некоторые из гостей с любопытством повернули к ним головы и, узнав их, приветливо улыбнулись. Карен нравились такие вечеринки.

Она виновато улыбнулась, столкнувшись в дверях с Сесилией.

– Извини, мы опоздали, но у нас буквально перед уходом возникла проблема с Эшли.

– Она не с вами?

– У нее, оказывается, какие-то неотложные дела сегодня вечером. – Карен знала, что мать не поймет, как это можно предпочесть вечеринке сидение перед телевизором. Она и сама-то никак не могла этого понять. – Что за люди у вас в гостях?

– Разные, – отвечала Сесилия. – Около пианино стоит семейство Драер. Их сын вместе с ними. Ты должна помнить Марка.

– Марка? Не помню.

– Ну, как же? Милый, чудный Марк. Иди поговори с ним. – Сесилия холодно улыбнулась Райну и продефилировала на кухню.

Карен прошла через комнату и, увидев семью Драер, моментально вычислила Марка. Молодой человек лет двадцати пяти стоял рядом со своими родителями. Довольно было взглянуть на него, чтобы понять, что он был сыном главы семейства.

– Мистер Драер, миссис Драер, мне приятно видеть вас снова. Поздравляю с годовщиной.

– Спасибо, Карен. Ты помнишь Марка, я вас когда-то знакомила.