подбивая семейный бюджет перед летним отдыхом. Мама кричала, что без моря умрет прямо сейчас, что на неделю ехать бессмысленно, потому что акклиматизация, а если не поедем, то мы, дети, будем болеть рахитом и не вылезем из соплей всю следующую зиму, и это будет на совести папы. Папа тяжело вздыхал и рисовал на листочке портреты политических лидеров прошлого – верный признак нервного истощения. Вася вздохнул и пошел составлять свой бюджет.
«Мама – гонорар – 12 тысяч», – написал он, а потом зачеркнул цифру несколько раз. Написал: «Не знаю. Мама тоже не знает. Деньги домой не приносит. Тратит по дороге». В пункте «Папа – зарплата» он написал: «50 тысяч», зачеркнул, написал: «30 тысяч», зачеркнул, «10 тысяч» тоже зачеркнул. Написал: «Явно не хватает. Надо что-то делать». Потом он написал: «Сестра Сима», подумал и добавил: «Подорвала семейный бюджет своим рождением». «Мои расходы» – написал он дальше. Оказывается, деньги, которые мама ему дает на пирожки и чай, он ежедневно тратит на мороженое для Алисы.
– Все понятно, – объявила мама радостно.
– Что тебе понятно? – удивился Вася.
Мама никогда не узнает Алису по телефону. Девочка говорит если не басом, то низким баритоном.
– У Алисы всегда был такой голос? – спросила однажды мама Васю.
– Какой? – удивился Вася.
– Низкий...
– Не помню. В этом году всегда. У нее этот, как его, ларнит.
– Может, ларингит?
– Точно. Хронический.
– Бедная девочка...
– Ничего не бедная. Мне нравится ее голос. Хоть не пищит, как все девчонки.
– Все мужчины одинаковые – сексуальную хрипотцу им подавай... – буркнула мама.
– Что? – не расслышал Вася.
– Ничего. Послушай, а если у Алисы хронический ларингит, зачем ты ее кормишь мороженым? Ей же нельзя!
– А чем мне ее кормить? Пирожки ей нельзя, конфеты тоже – она же танцами занимается.
– Тогда давай ты будешь покупать мороженое не каждый день, а раз в неделю?
– Хорошо, – согласился Вася. – Алисе оно уже разонравилось.
– Ты представляешь, что случилось? – спросил Вася через неделю.
– Что?
– Алиса начала говорить, как все девочки. У нее не было этого... как его... Она от мороженого хрипела.
– Это же замечательно! – сказала мама. – Ты что, расстроен?
– Немножко, – признался Вася.
– Лишь бы она не начала пить по вечерам и курить по утрам, чтобы ее голос нравился мальчикам, – прошептала мама.
– Что? – не расслышал Вася.
– Ничего.
На следующем уроке они получили задание начать экономить семейный бюджет, чтобы помочь родителям. Теперь Вася ходит и повсюду выключает свет. Мама носится по квартире, наступает впотьмах на игрушки, падает, бьется о тумбочки и умоляет Васю прекратить экономить электричество. Зубы по вечерам он перестал чистить, мотивируя это необходимостью беречь воду, потому что, как сказала учительница, «вода – это деньги, которые сквозь пальцы утекают в канализацию». Вася точно не мог вспомнить, деньги – это вода, или вода – это деньги.
А еще ему нужно было подобрать и выучить пословицы и поговорки про деньги.
– Время – деньги, – повторяет Вася. – Спасибо в карман не положишь, мал золотник да дорог, береги денежку на черный день. Мам, а черный – это какой?
– На похороны.
– А у нас есть? Кто до денег охоч, тот не спит и ночь. Ага... Вот почему папа не спит...
– Василий, прекрати по-хорошему, – просила мама, решая, куда нам ехать, на сколько и на что потом жить.
– А что, Сима с нами поедет на море? – спросил Вася.
– А что, ты ее дома хотел забыть?
– Разве маленьким детям можно летать на самолете? – не отступал он.
– Вася, не волнуйся, – догадалась мама, что именно его беспокоит. – Сима у нас летит совершенно бесплатно, потому что она еще грудной младенец. Ей даже кресло отдельное не положено. А ты стал маленьким скрягой. Синонимы – жмот, жадина-говядина, скупердяй. Ты меня расстраиваешь...
– Ладно, мама, я пошутил. Будет день – будет пища! – сказал Вася.
Сто пятьдесят граммов коньяка. Нет, уже два раза по сто пятьдесят. Папа пьет виски, мама – коньяк. У обоих – высшее гуманитарное образование. Они уже час пытаются решить олимпиадное задание, выданное Васе для подготовки. Он давно положил голову на стол и грызет ручку, а мама с папой доделывают.
«Есть в яблоке и сливе, а в саду нет, есть в луке и салате, а в огороде нет».
– Косточка, – говорит папа.
– Сам ты – косточка. Это не на логику, а на русский. Налей еще, – отвечает мама. – «Бороться и искать, найти и не сдаваться». Откуда? Кто автор?
– Каверин. «Два капитана». Стыдно не знать, – упрекает ее папа.
– А-а-а-а! – стонет мама.
«Высокая и строгая, ходит, пол не трогая, кто ни выйдет, ни зайдет, ручку ей всегда пожмет».
– Дверь, – отвечает мама.
– Почему? – удивляется папа.
– Потому что ручка.
– А почему высокая и строгая? Может, учительница? А ручку пожмет в переносном смысле?
– Это к доктору Фрейду. Видимо, у тебя была высокая и строгая учительница, – огрызается мама.
«Напиши название сказки Чуковского, в которой происходит страшное преступление – попытка убийства».
– «Крокодил», – говорит папа.
– А кого там убивают? – пытается вспомнить мама.
– Собаку, – пожимает неуверенно плечами папа.
– Тебе еще биографию Лермонтова читать, – напоминает мама Василию.
– Только не рассказывай мне про него ничего дополнительно, – просит с ужасом в глазах Вася.
В прошлом месяце они проходили Есенина. Папа объяснял, почему Есенин «сам себя убил».
«Понимаешь, Вася, это сложный вопрос», – начал папа, после чего принялся рассказывать про революцию, волну эмиграции, партию большевиков, ЧК, а заодно и про Айседору Дункан и закончил современной политической обстановкой в мире.
– Мама, папа мне все рассказал, я почти ничего не понял. Ты мне главное скажи – как звали Сидорову? – подошел к маме Вася.
– Какую Сидорову? – Мама в это время безуспешно искала стихотворение про природу, но без сеновала, пьянки, падших женщин и замученных животных.
– Гражданку Сидорову, – терпеливо пояснил Вася.
– Какую гражданку? – не поняла мама.
– Не знаю. Папа сказал: тогда были не женщины, а гражданки. А у Есенина – А. Сидорова. А. – это какое имя? И я забыл – она специально такой шарф надела и умерла или потому, что была против политического режима?
Так Айседора в нашей семье стала гражданкой А. Сидоровой.
За рассказ на уроке он получил «пять».
– Ты про что рассказывал – биографию или творческий путь? – уточнила мама.
– Про все. До политики только не дошел.
