Де Буа молча, вопросительно посмотрел на магистра. Тот постоял перед ним какое-то время и вернулся на свое место. Не дождавшись ответа, он продолжил:

– Какие странные события вдруг обрушились на эту знатнейшую фамилию! Таинственно исчезает старший сын, наследник. Вскоре уходит из жизни сам граф. При странных обстоятельствах погибает второй сын. Это вам о чем-то говорит?

– Неужели? Нет, – тяжело вздыхает де Буа.

– Да, трудно произнести это слово, – Жак заерзал в кресле, – но мне показалось, что мы можем назвать имя виновника. Но пока… не время это делать. Чтобы оно подошло, заключим наш союз, – он поднялся и протянул руку.

Де Буа довольно неохотно ее пожал.

– Очень хорошо, – воскликнул магистр, живо подскочив к де Буа и обняв его за плечи, – с сегодняшнего дня мы включаемся в поиск. А пока прошу на наш скромный обед, – и жестом руки пригласил пройти в сторону бесшумно открывшейся потайной двери.

После отъезда де Буа магистр пригласил к себе Боже и епископа.

– Забавный старикан, – глядя в окно, сказал магистр. Подумав, добавил: – Я думаю насчет Констанции. Неплохо бы, Боже, пока мы не решим свою проблему…

– Я вас понял, – улыбнувшись, ответил Боже, – я обдумаю и…

Все поняли недосказанное и, покачивая головами, дали понять, что они довольны ответом.

Согласие Эртогрула оказать помощь Санду и Осману в посещении Руси придало им задор и новые силы. Они стали обдумывать, кого взять с собой. Фодых подошел вне очереди. В последнем их странствовании он показал себя человеком, умеющим говорить на одном языке с торговыми людьми, знал цены, да и ответственности ему не занимать. Решено было взять и с десяток человек. В основном брали из янычар.

И с нетерпением следили, как идет выздоровление бея. Он поправлялся, но болезнь, несмотря на все усилия шамана, медленно покидало тело. И вот, когда казалось, что через несколько дней бей будет готов отправиться в путь за охранной грамотой, в стойбище прискакал нарочный из Коньи. Главный визирь просил прибыть к нему… Османа.

Эту бумагу Эртогрул с Эдебали читали несколько раз. Им было непонятно, почему вдруг понадобился Осман. Может, ошибка? Смотрят печать. Нет, настоящая.

– Ну что, – расстроенно сказал бей, – Османа, так Османа! Быстрей возвращайся, сынок! Непонятно, зачем ты там понадобился. Это срывает мою поездку к хану.

С ним хотел было ехать и Санд, но по просьбе отца остался. Бей боялся, что, прослышав про его болезнь и отсутствие сыновей, кое-кто из соседей захочет этим воспользоваться. Санд чуть ли не полпути провожал своего брата. Когда они оба поняли, что Санду пора возвращаться, обнялись.

– Я быстро, – крикнул на прощанье Осман и хлестнул коня.

За ним устремилось с десяток воинов. Как-никак, дороги стали опасны.

Осман скакал долго, как бы доказывая самому себе, что его дела не расходятся со словами. Он не хотел остановиться даже когда почувствовал, что от усталости конь начал запинаться. Он был захвачен желанием скорее вернуться, однако просьба нищего монаха заставила его остановиться.

– Во имя Аллаха, милостивого, милосердного, не проезжай, путник, мимо, окажи помощь ближнему, да будешь ты вознагражден Всевышним за свою доброту и сердечность, да пошлет тебе Аллах удачу.

Осман осадил коня.

– Чего надо, добрый человек? – наклоняясь к нему, спросил Осман.

– Ноженьки мои совсем отказали. Нет сил дойти до ближайшего очага. Одежда моя мокра. Дыры хороши только в теплую погоду. Да вознаградит тебя Аллах! Да пошлет он тебе удачу.

– Давай руку.

Осман протянул свою и поднял дервиша.

– Садись на моего коня, а я побегу рядом, – сказал Осман, помогая дервишу оседлать лошадь.

Какое-то время Осман бежал рядом с конем, пока дервиш не позвал его:

– Сын мой, я вижу, что благостью наполнено сердце твое. Лошадь твоя сильна. Я легок, как трава в копне. Садись рядом. Она, – он хлопнул по крупу, – выдержит нас двоих.

Осман не стал спорить, легко вскочил на конскую спину. Стало смеркаться. Осман уже стал подыскивать место для ночлега, как дервиш, почувствовав, что юноше надо, произнес:

– Не ищи место здесь, скоро будет очаг.

И действительно, впереди замелькали огоньки.

То было поселение из нескольких домов. В одном из них нашлась большая комната, в которой расположился Осман со своей командой. Нищенствующего монаха Осман положил рядом с собой, отдав ему свою меховую куртку.

Ночью похолодало и выпал снег. Проснувшись еще до рассвета, дервиш, совершив утренний намаз, простился с Османом, пожелав ему счастливых дней и получив взамен горсть акче, босиком отправился в путь. Дальше дороги их разошлись.

Осману в комнате спалось плохо. Ему казалось, что здесь душно, и он с радостью покинул ее, не без сожаления вспоминая свой шатер. Вот это настоящее жилье. Садясь на коня, он еще раз с облегчением посмотрел на это строение.

– И как только в нем живут? – хлестнул коня, точно боясь, что его могут вернуть.

Какой день Наим подкарауливал Арзу, чтобы вручить ей подарки. И какой раз она ловко ускользала от него. Но на этот раз она не смогла от него увернуться. Они встретились нос к носу.

– Арзу, солнышко мое, куда ты так торопишься? – он старался говорить ласково, мило улыбался.

– А тебе какое дело? Иди своей дорогой, а то отцу скажу, что ты пристаешь.

– Побойся Аллаха! – воскликнул он, – да разве я к тебе пристаю? Просто мы встретились, и я рад этой встрече. Я тебе давно хочу вручить подарки. Смотри, какие они красивые.

Она скосилась одним глазом и замахала руками:

– Нет! Нет! Мне ничего от тебя не надо.

Но он хотел вручить их ей насильно. Она отбила его руку и со словами:

– Выбрось этот хлам, – убежала к себе.

Наим скрипнул зубами, подбирая безделушки.

– Ну, ладно, – бросил он ей вслед, – ты у меня еще покаешься.

Взбешенный, пошел он в сторону своего шатра. В его груди вспыхнула злоба и желание как можно сильнее ей отомстить.

Ждать пришлось недолго. Через пару дней в шатре бея что-то произошло. Оттуда доносились яростные крики, умоляющий женский голос, плач.

Направлявшийся было к бею Наим, услышав этот содом, войти не решился, но почувствовал, что это может принести ему пользу.

– Только бы это было с Арзу, – тихо прошептал он свое желание отомстить ей.

Она оказалась «легкой на помине». Выскочив из шатра, вся в слезах, Арзу опрометью бросилась мимо него.

Он подождал, пока все успокоится, и, как обычно, вошел в шатер. Но там было так тихо, словно витала какая-то тайна. От немногочисленных слуг, которые попались ему, он ничего не смог узнать. Они, видать, боялись сообщить правду. И все равно Наим своего добился: он узнал страшную весть – Арзу была беременна! Сколько отец ни пытал ее, от кого она ждет ребенка, Арзу упорно молчала. Отец не выдержал и выгнал ее.

И тут в голове Наима всплыла охота на Османа, его короткая жизнь на отдаленном стойбище, где он узнал тайну посещения ненавистного уруса Арзой с этим уродом. Он понял: его время настало. Надо только выбрать удобный момент. Он выскользнул из шатра. Но не успел сделать и нескольких шагов, как его окликнули и позвали к бею. Сердце его забилось от радости.

Это был первый день, когда Эртогрул с аппетитом пообедал. И он только хотел отойти ко сну, как вдруг раздался конский топот, а потом громкие голоса. Явно что-то случилось. Бей