ездили? – зачастила я. Знаю я, что такое Египет и какие обольстительные египетские мужчины поливают насажанную травку вокруг любого египетского отеля. И как так могло получиться, что девочка, которой нет еще и шестнадцати, шастала там в одиночестве…

– Ма-ам! Прекрати фантазировать, мы ездили с папой и этой… ну, ты поняла…

– С тетей Зоей? – выдавила из себя я. До этого дня орденоносная женщина, покорившая моего Котика грубой силой, оставалась в моем мозгу исключительно в виде программного сбоя. Я старалась не замечать ее наличия, вообще не думала о том, что она теперь ходит по моей квартире, умывается в моей ванной, трахается (придется признать, что они и это делают) на моей кровати.

– Вот об этом я и хотела с тобой поговорить, – призналась наконец Лиля. Значит, чуда не случилось, а просто дочери от меня что-то понадобилось.

– Давай говори, а то у меня не очень много времени, – кивнула я, склонившись над столом. Передо мной лежала скачанная из Интернета очень хорошая, но трудная из-за английского языка книга. Я обложилась словарями Коллинза и переводила нужные мне куски.

– Мам, ты понимаешь, она ужасная. В доме все должно быть только так, как хочет она. Она никого не уважает. Она заставляет папу надевать ей сапоги. Представляешь, она сидит на пуфике, а он на коленях натягивает ей их на ногу и застегивает.

– Но, может, она просто не дотягивается? Что-нибудь со спиной? – мирно предположила я и переключила аппарат на громкую связь, чтобы не надо было держать трубу ухом.

– Не дотягивается? Она забирает у него все деньги, а меня заставляет делать все по дому. И даже стирать!

– У вас же машина, – ради справедливости заметила я.

– Какая разница. Почему этим должна заниматься я? И вообще – она же мне не мать, что она мной командует? Я уже вполне самостоятельная личность!

– С этим я бы поспорила, – усмехнулась я.

– Она требует, чтобы я приходила домой в девять и называла ее мамой! – огорошила меня дочка. Поначалу я услышала только первую часть фразы и даже внутренне зааплодировала. Заставить мою дочь являться домой в девять – это действительно чудо. А потом…

– Что?! – задохнулась я от возмущения. – Как она хочет, чтоб ты ее называла?!

– Так! – удовлетворенно выдохнула Лиля. – А почему я должна называть ее мамой? Меня и ты вполне устраиваешь.

– Спасибо, конечно, за доверие. Но что на это говорит твой отец? – Я превратилась в комок нервов, утыканный иголками. Я моментально озверела.

– Отец застегивает ей сапоги. И смотрит ей в рот. Может, она его приворожила? Сделала заговор на безволие? Потому что он совершенно не такой, как раньше.

– Ну, я ему устрою! – вскричала я, вскакивая с кресла. Надо признать, что даже в приступе ярости устраивать что-нибудь ей я не захотела. Встречаться с ней лично – вот уж нет, одного раза довольно. У меня голова не железная.

– Ма-ам, не надо ему! Надо ей.

– Ее я боюсь, – искренне призналась я. – Она ведь и меня в бараний рог согнет.

– Теперь ты представь, каково мне там с ней жить – каждый божий день?! Это невыносимо. Я умру. Представляешь, раньше мне папа всегда давал деньги на карманные расходы, а теперь она дает мне в колледж с собой завтрак. Будто я какая-то малолетка! А денег не дает – требует сообщать, что именно я хочу купить.

– Стерва! – восхищенно выдохнула я. Да уж, вряд ли эдакой ломовой бабе Котик рискнет изменять. В этом случае он рискует самым дорогим – своим мужским достоинством.

– Надо ее выжить, – осторожненько предложила Лиля. – Надо их развести.

– Да как это сделать? Если он счастлив!

– И ты всерьез считаешь, что он может быть счастлив? Застегивая ей сапоги? – Дочь почти кричала в трубку. Я, как психолог, могла бы с уверенностью сказать, что нервная система девочки на пределе. Но как мать, брошенная ее отцом, я предпочла все проигнорировать. Пусть он разбирается.

– Деточка, ты еще слишком мала и многого не понимаешь. Любовь – она бывает очень разная. Твой папа почему-то выбрал такую. Видимо, он устал всегда за все отвечать и ему надо пребывать в иллюзии, что все в других надежных руках.

– Ага, – всхлипнула она. – А я-то за что должна страдать?

– За то, что ты там живешь. Хочешь, переезжай ко мне. Думаю, что папа не будет сильно возражать. Но только… у меня средств еле хватает на себя. Да что там, и на себя-то не хватает. Так что пусть он это продумает. И тебе придется ездить в колледж на метро.

– Да я не об этом, – отмахнулась дочь. Кто бы сомневался, что она не об этом.

– А о чем?

– Ты не могла бы позвонить папе. Сказать, что тебе очень нужна его помощь. Просто пригласить в гости…

– Это еще зачем?

– Черт, ну почему ты такая недогадливая! Если ты его совратишь, а ОНА об этом потом узнает…

– Она закопает меня прямо среди Крылатских Холмов, не присыпав могилку даже холмиком. А потом прибьет табличку «И так будет с каждым»! – Я категорически замахала головой. Нет, этому не бывать. Я могу позвонить и потребовать объяснения, почему это при живой матери мачеха на ее место лезет. Но совратить? А оно мне надо? Вообще-то, на минуточку, разве не мне еще вчера снился Гриша? Где он, кстати? Телефон у него недоступен. Ох уж эти деловые мужчины – появляются когда хотят, пропадают в самый неподходящий момент.

– Уж скорее она закопает его. А потом бросит!

– А тебе, деточка моя дорогая, только этого и надо? – усмехнулась я.

– Я не хочу с ней жить! Не хочу! Не могу! Почему всем на меня наплевать? – разрыдалась Лиля.

– Ну, не надо. Ну, успокойся. Хочешь, приезжай ко мне – я тебя напою чаем и… и чаем. Больше ничего нет. Хотя могу испечь блинов, если ты у метро захватишь молока. И яиц.

– Не надо, – всхлипнула она, успокаиваясь. – Чай у меня и тут есть. Ну что, ты мне поможешь?

– Да он ко мне и не поедет, – заверила я ее.

– А ты позвони. Мне кажется, он будет очень рад. Ты же знаешь, как он любит благородно помогать.

– Да, но из этого не следует, что мы с ним помиримся и будем жить долго и счастливо. И я первая, между прочим, уже к этому не готова.

– Брось, я знаю, как ты переживаешь, – окончательно успокоилась дочь и быстро попрощалась. Чтобы я не успела передумать. Я посмотрела на неожиданно замолчавшую трубку и задумалась. Что-то я и не поняла, что именно я ей пообещала. Позвонить бывшему мужу или переспать с ним, внося диссонанс в его брачно-медовое существование? Ну да ладно, не это меня волновало в тот момент, а совершенно другое. Если честно, я даже не отнеслась всерьез к дочкиному звонку. Ну, не нравится девочке мачеха – ничего страшного, нормальный процесс. Яшина Зоя – женщина непростого характера, тем более что она решила прогнуть под себя мою Лильку. Вот и притираются, как и в любой семье.

– Я поговорю с Яшкой о том, что мама – это я. И все! – решила я и перестала забивать себе голову всякой чепухой. Единственное, что меня волновало по-настоящему, так это то, что за полтора месяца моей работы ни один человек так и не вписался в выстроенный мною «коридор» хотя бы приблизительно. Я провела за это время аж четыре семинара, а также собрала анкеты со всех живых и не очень посетителей и работников центра.

– Ксеня, ты хоть сама понимаешь, что занимаешься ерундой? – все сильнее хмурилась Бася. – Этот «коридор» – плод твоей фантазии. – На это я насупилась, отказалась от проведения тренинга «Бизнес как искусство управлять людьми» и пошла в люди.

– Мне надо просто больше материала! – сказала я и стала проводить бесплатные опросы и тестирования. Я повесила объявление в Интернете, с предложением получить бесплатную консультацию психолога при прохождении полного цикла тестирования. Это оставило российскую общественность равнодушной. Российская общественность не верит в бесплатные консультации, наученная горьким опытом.