— Ни дать ни взять, вкус блюза, — сказал он. — Причем именно этого! Ну, знаете ли, это просто обалденное изобретение!

— Да, — сказал Колен. — Пианоктейль отлично работал.

— Я вам дам хорошие деньги, не сомневайтесь!

— Буду очень рад, — сказал Колен. — А то все у меня сейчас как-то не в дугу.

— Так оно и получается, — сказал антиквар. — Не бывает, чтобы все всегда шло хорошо.

— Но могло бы не всегда быть плохо, — сказал Колен. — Хорошие минуты запоминаются лучше, чем плохие. К чему же тогда плохие?..

— А не сыграть ли «Misty Morning»? — предложил антиквар. — Это вкусно?

— Потрясающе, — ответил Колен. — Перламутрово-серый и мятно-зеленый коктейль с легким привкусом перца и дыма.

Потом антиквар снова сел за пианоктейль и исполнил «Misty Morning». Они выпили его. Тогда он сыграл еще «Blues Bubbles», но на этом ему пришлось остановиться потому что он стал одновременно играть два разных мотива, а Колен слышать зараз четыре различные мелодии. И тогда Колен бережно прикрыл крышку пианоктейля.

— Ну, что ж, — сказал антиквар, — перейдем теперь к делу.

— Давайте, — сказал Колен.

— Ваш пианоктейль — грандиозная штука. Я предлагаю за него три тысячи инфлянков.

— Нет, — сказал Колен, — это слишком много.

— А я настаиваю на этой сумме, — сказал антиквар.

— Это же бред собачий!.. Я не согласен. Больше двух тысяч ни за что не возьму.

— Тогда, — сказал антиквар, — увозите его назад.

— Нет, я не стану продавать его вам за три тысячи! — сказал Колен. — Я не хочу вас грабить.

— Грабить! — вскричал антиквар. — Да я могу тут же загнать его за четыре «косых»…

— Вы прекрасно знаете, что не будете его загонять.

— Само собой, — подтвердил антиквар. — Давайте ни по-вашему, ни по-моему: две с половиной, и по рукам.

— Идет, — сказал Колен.

— Вот, держите, — сказал антиквар.

Колен взял деньги и старательно упрятал их в бумажник. Он слегка пошатывался.

— Что-то я не твердо стою на ногах, — сказал он.

— Естественно, — сказал антиквар. — Заходите ко мне иногда послушать стаканчик— другой.

— Непременно, — сказал Колен. — А теперь мне пора идти, а то Николя будет ругаться.

— Я провожу вас немного, — сказал антиквар. — Мне все равно нужно кое-что купить.

— Вы очень любезны, — сказал Колен.

Они вышли на улицу. Сине-голубое небо почти касалось мостовой, и там, где облака плюхались на землю, оставались большие белые пятна.

— Была гроза, — сказал антиквар.

Они прошли вместе несколько метров, потом спутник Колена остановился перед универсальным магазином.

— Подождите меня минуточку, я сейчас, — сказал он. Антиквар вошел в магазин. Сквозь ветровое стекло Колен видел, как он выбрал какую-то штуку и внимательно разглядел ее, прежде чем положить в карман.

— Вот и я, — сказал он, прикрывая за собой дверь магазина.

— Что вы купили? — спросил Колен.

— Ватерпас, — ответил антиквар. — Как только я вернусь домой, я исполню подряд весь свой репертуар, а потом мне все же придется выйти по делам…

Николя мрачно глядел на плиту. Он сидел перед ней на табуретке с кочергой и паяльной лампой в руках и обследовал ее нутро. Конфорки постепенно становились какими-то дряблыми, а стенки из листового железа — мягкими, напоминая по плотности тоненькие ломтики швейцарского сыра. Услышав шаги Колена в коридоре, Николя выпрямился. Он чувствовал себя очень усталым. Колен толкнул дверь и вошел в кухню. Вид у него был довольный.

— Ну как, — спросил Николя, — удачно?

— Да, я его продал, — ответил Колен, — за две с половиной тысячи.

— Две с половиной тысячи инфлянков?

— Да.

— Колоссально!..