– А вы не знали? Я думал, что вы в курсе этого, ведь вы навещали пострадавших женщин в нашей больнице?

– Женщин?

– Кристину и Татьяну.

– Не хотите ли вы сказать, что и… – замерла на полуслове Ева.

– Не знаю, как в ваших больницах, а у нас все поступившие пациенты обязательно проходят контроль на венерические инфекции и СПИД. У обеих пострадавших был обнаружен вирус иммунодефицита.

Ева не ожидала такого поворота событий.

– Боже мой! А они об этом знают?

– Почему вы спрашиваете? Конечно, знают.

– Почему Таня мне ничего не сказала?! Она же была моей… она и есть моя подруга!

– Ну, уж этого я не знаю… Я приехал сюда по собственной инициативе, чтобы с российскими коллегами выяснить некоторые подробности этих случаев, провести дополнительные анализы.

– А ведь в Болгарии были и Татьяна, и Кристина… – задумался Дмитрий.

– Заодно мне нужно с ними встретиться тоже еще раз, – сообщил полицейский и, несколько смутившись, добавил: – Ева Дмитриевна…

– Просто Ева.

– Ева, не совершите со мной экскурсию по Москве? Я здесь очень давно не был и вижу, что многое изменилось.

– С удовольствием. Где вы остановились?

– В гостинице с неподходящим для моего занятия названием «Арктика». Я оставлю вам телефон?

– Да, конечно. Скажите, Иван, а как там… Лев Леонидович и Юрий? – замялась Ева.

– Оба прошли психиатрическую экспертизу, и оба признаны вменяемыми, как ни странно, профессор тоже…

– Как он? Вы же понимаете, почему я беспокоюсь о нем? Это его помешательство на зловредных микроорганизмах… – сказала Ева.

– Ничего. Выражается он, конечно, путано, весь погружен в какие-то свои мысли, но, как выразился в последний раз, когда я его видел, научился дружить с микробами.

– Что?

– Дословно: «Оказывается, рядом с патогенной средой тоже можно существовать, если у тебя правильно работают клетки иммунитета», – напряг память Иван.

– Понятно… значит, все не так уж и плохо, – протянула Ева, – а Юрий?

– Тот все время твердит, что ни в чем не виноват, и требует предоставления ему адвоката.

– А что он говорит по поводу выдвинутого против него обвинения его племянницы?

– В попытке изнасилования? – уточнил полицейский, почесав затылок.

– Да.

– Что это полный бред, что он никогда не рассматривал Кристину как объект вожделения.

– Откуда тогда его ранение? – спросила Ева.

– Юрий Бунеев объяснил полученную травму тем, что в него действительно выстрелила Кристина, только по другой причине. Он подозревает, что девочка употребляет наркотики, и не один раз пытался поговорить с ней об этом. Юрий сам видел порошок у племянницы. Кристина же, как только дядя заводил разговор о наркотиках, менялась на глазах и зверела. В один из таких приступов необъяснимой агрессии и бешенства племянница и выстрелила в него, а затем уехала с Глебом, прихватив его кредитную карточку.

– Можно поинтересоваться? – осторожно спросила Ева. – А почему вы безоговорочно верите Кристине? Какие существуют основания не верить ни единому слову Юрия?

– Откуда у вас недоверие к Кристине, можно задать встречный вопрос? – взволнованно ответил Иван. – Вы же знаете, что мы нашли неоспоримые улики.

– Их могли ему подбросить, – вступился Дима.

– Согласен. Но мы не нашли подтверждения его слов. Когда Кристина находилась в больнице, ее тщательно обследовали. Так вот, никаких следов наркотиков в ее крови обнаружено не было. Она не наркоманка, Юрий ее нагло оболгал. Кроме того, я верю только фактам. Вот и приехал выяснить еще кое- чего, а заодно встретиться с Кристиной. Ладно, рад был вас увидеть, я пойду… меня внизу ждет такси.

Иван Костов простился с молодыми людьми и ушел, оставив свои координаты. Ева облегченно вздохнула.

– Что они все нагрянули в один день? Как специально…

– А ты ни о чем не догадываешься? – хмыкнул Дмитрий.

– О чем?

– Не притворяйся, ты не могла не почувствовать, что и Степан Олегович, и наш болгарский друг положили на тебя глаз.