С ложкой в руке она повернулась к Арчеру:

– Хочешь?

– Мясо обезьяны? Нет, спасибо.

– Шоколадной глазури.

Арчер посмотрел на ложку, затем на черную глазурь, прилипшую к изгибу верхней губы Ханны. В этот момент больше всего ему хотелось схватить ее и облизать всю, с головы до ног. Это грубое, непреодолимое желание, которое он испытывал к Ханне, приводило его в бешенство. Кстати, ее вызывающая улыбка тоже.

– Нет, спасибо, – сказал он, глядя ей в глаза и давая понять, что отказывается не только от шоколадной глазури.

– Кайл, отведи маму и Ханну на кухню и угости еще чем-нибудь сладким, – сказал Донован. Это уже был именно Донован, а не Дон и не папа.

Сьюзи ободряюще взглянула на него, взяла Ханну под руку и подтолкнула Кайла вперед.

– Пойдемте, дети. Я ужасно хочу шоколада.

Арчер предчувствовал, что отец собирается сказать ему пару слов.

Но он был уже взрослым и привык, что отец обращается с ним как со взрослым, не очень подбирая выражения.

– Ты был груб с гостьей, – сказал Донован. – Почему?

– Она не гостья. Она член семьи.

– Вопрос остается.

– Не люблю шоколадную глазурь.

Брови Донована взлетели вверх.

– С каких это пор?

– Уже целую минуту. Леди и я задели друг друга слегка.

– Паршиво!

– 0'кей. Мы задели друг друга достаточно сильно. Не для меня, а для нее.

Донован вздохнул и запустил пальцы в волосы. Этот жест передался всем его сыновьям.

– Она заставила тебя побегать за твоими деньгами? Молодец.

– Спасибо. Мне повернуться спиной, чтобы ты мог меня ударить?

Отец Арчера усмехнулся и одной рукой обнял сына.

– Тебе, конечно, следовало бы перед ней извиниться за грубость, но… настоящая любовь непредсказуема, помнишь?

Арчер снисходительно улыбнулся, обнял отца и промолчал. Очевидно, Донован не перестал лелеять надежду, что его старший сын наконец узнает радости собственного дома и семьи.

– Как поживает Фэйт? – спросил Дон.

– Слишком много работает. Тони продолжает слоняться около магазина. Все рассказывает, что он сделал выводы из случившегося и что это больше не повторится, – с готовностью ответил Арчер, радуясь, что можно увильнуть от разговора.

– Что не повторится?

– Что бы это ни было. Но она послала его к дьяволу. Зная его, я могу предположить, что это другая женщина.

Дон тихо выругался и спросил:

– Но ведь она не поддастся на его уговоры, не так ли?

– Надеюсь, что нет. Но я представляю, как она себя чувствует, когда смотрит на сестру-близнеца с мужем и ребенком. Ведь у нее никого нет.

– Она могла бы с таким же успехом выйти замуж за Тони. Ничего бы не изменилось. Она была бы так же одинока, – скептически заметил Дон.

– Она поняла все это сама. Но от этого ей не стало легче.

– А ты?

Арчер пожал плечами, его глаза были грустными.

– Я слишком много повидал. Я не подходящий человек для домашнего очага.

Дон потерял дар речи. Момент был упущен: Джейк шел по коридору, неся на плечах нарядную Саммер.

Малышка вцепилась в его волосы так сильно, что на глазах у Джейка едва не выступили слезы.

– Дорогу! – громко и торжественно провозгласил Джейк. – Величественная Саммер едет. Ее сопровождает громадная Лианна.

Лианна хлопнула его по заду.

– Громадная, да? Послушай-ка, мальчик, я мягко посажу тебя на твою гордость и радость.

– Ты не сможешь это сделать еще несколько месяцев.

– У меня долгая память. – Она подмигнула Арчеру и улыбнулась Доновану. – Позор, как вы за всеми нами присматриваете, папа.

Донован протянул руки; обнял ее и приподнял.

– Как там мой любимый эксперт по нефриту?

– Готовит на кухне шоколадную глазурь. Больше я о нем ничего не знаю.

– Я имел в виду тебя, красавица, а не того высокого белобрысого буйвола, за которого ты вышла замуж.

– У меня все чудесно. Ем за троих.

– Надеюсь, что это девочки. Мир нуждается в таких женщинах, как ты.

Лианна зарделась от удовольствия. Великодушный прием, оказанный ей в семье Донованов, не переставал удивлять ее. Свекр и свекровь любили ее, как дочь. И она тоже их любила. Она расцеловала Донована в обе щеки, крепко обняла и улыбнулась, глядя на него снизу вверх, а он поставил ее обратно на пол с осторожностью мужчины, чья возлюбленная была на четырнадцать дюймов ниже и на сто фунтов легче, чем он.

Саммер начала подпрыгивать на плечах отца, протягивая ручонки к дедушке.

Дон взял ее на руки и сделал внучке «козу», производя при этом булькающие и шипящие звуки. Смеясь и визжа от восторга, Саммер схватила его за густые с проседью волосы.

– Как Сьюзи? – спросила Арчера Лианна, когда все остальные пошли по направлению к кухне.

– Выглядит как всегда замечательно и все такая же непоседа.

Радость Лианны отозвалась теплой волной, пробежавшей по телу Арчера. Он потрепал ее по щеке.

– Кайлу очень повезло.

Лианна улыбнулась, но ее глаза смотрели вопросительно. Она чувствовала, что, несмотря на внешнее спокойствие, Арчер переживает душевную муку.

– Что случилось?

– Ничего, в чем ты смогла бы мне помочь. – Он наклонился и поцеловал ее. – Но спасибо за заботу.

– Для этого и существует семья.

Арчер подумал о Лэне, никогда не знавшем настоящей семейной заботы и отказавшемся от семьи по своей собственной воле. И о Ханне, которая никогда не знала настоящей любви и поэтому тоже отказалась от нее. Ей хотелось только секса. Холодный расчет и никаких чувств.

– Как мои племянницы? – спросил Арчер, кладя руку на круглый, как арбуз, живот Лианны.

– Племянницы? – повторила она, округлив глаза. Взяв его руку, она приложила ее к своему боку, где чувствовались удары одного из близнецов. – А что, если это будут мальчики?

Арчер не смог сдержать улыбки, когда крошечная ручка или ножка толкнула его в ладонь.

– Сьюзи прочитает тебе лекцию, как надо воспитывать детей. Почти с самого рождения. Потому что иначе потом они принесут много беспокойства и тревоги.

– Ха, как и твои сестры-близнецы. Разве они никогда не влипали ни в какие истории?

– Конечно, всякое бывало. Мне очень нравилось возиться с ними.

– До тех пор, пока они не начали носить лифчики, – сухо сказала Лианна. – Тогда ты превратился в деспотичное чудовище.