Улыбаясь еще более самодовольно, чувствуя, как по телу распространяется тепло предвкушения, она глубже зарылась в подушки и стала ждать.
Когда ее любовник и будущий муж ляжет рядом.
Он ее не разочаровал.
Довольно долгое время спустя измученная, счастливая и удовлетворенная Эмили наконец сумела собраться с мыслями и обнаружить, что до сих пор улыбается.
Ее план сработал!
Более того, появилось неожиданное дополнительное преимущество. Он разгадал ее замысел и, решив либо отплатить, либо отвлечь от любования своими успехами, сделал все, чтобы подарить ей чистое, незамутненное наслаждение. Она стонала, кричала, пораженная экстазом, вызванным его неумолимыми руками, губами и языком.
Она до сих пор не могла понять, что произошло. Крошечные волны восторга до сих пор накатывали на нее: память о пережитом наслаждении.
Она лежала на животе и, чуть приоткрыв глаза, наблюдала за лежавшим рядом, таким же усталым, как она, Гаретом. Он пообещал, что они потолкуют позже, но она подозревала, что сестры были правы. После всего джентльмены не беседуют. Они засыпают.
Нет, она не жаловалась. Ее план сработал, он пришел к ней. Потому что был не в силах устоять. Поступки всегда говорят яснее слов, особенно если речь идет о джентльменах.
Его поступки говорили очень громко.
Гарет наблюдал за Эмили сквозь бахрому ресниц. Похоже, она заснула.
Он возблагодарил Бога. Каким он был глупцом, пообещав, что они поговорят позднее… Любые слова о них и о том, что происходит, слишком опасны.
Чувства собственника были удовлетворены, и им владела безмятежность. Она отдалась ему безусловно, и где-то в душе тлел огонек чисто мужского торжества.
Он не выдержал. Сдался. Впервые в жизни испытывал нечто вроде счастья.
Пишу наспех.
Дорогой дневник!
Мои пальцы скрещены, по крайней мере метафорически. Похоже, отношения развиваются так, как хочется мне. Моя кампания, предпринятая с целью добиться признания Гарета, идет успешно. После вчерашней ночи я надеюсь, что отныне у него будут мотивы всю дорогу до Англии приходить в мою постель на остановках, а если повезет, то и после того, как мы покинем Францию.
Я, наверное, распутна, если строю подобные планы, но что поделать? Я должна услышать признание в его истинных чувствах. И с каждым днем все больше убеждаюсь в необходимости этого. Я всегда считала, что должна выйти за него замуж, но лишь после того, как удостоверюсь в искренности его любви.
Мне кажется, что все мои мечты сбылись, и хотя до нашей свадьбы еще далеко, когда-нибудь мы непременно пойдем к алтарю.
Доркас принесла воду для умывания, и я должна спешить, потому что через час мы покидаем Марсель.
Э.».
Небольшой двор позади гостиницы был охвачен суматохой. Гарет оглядел нагруженные экипажи и увидел, как Мукту и Бистер передают пистолеты, порох и пули Маллинсу, который укладывает их вместе с винтовками под козлами обеих карет.
Все готово к отъезду.
Повсюду суетились Жюно, старые и молодые, явившиеся, чтобы проводить кучеров и пожелать счастливого пути англичанам и индийцам, которых взяло под крыло их большое семейство.
Гарет подошел, чтобы вытащить Эмили из толпы Жюно. Женщины бросали на него оценивающие взгляды. Он почти не сомневайся в том, какие мысли их одолевают, особенно еще и потому, что одна старушка громко прошептала:
— Какая красивая пара!
Гарет притворился, будто не слышит.
— Нам пора.
Эмили почувствовала, как его рука коснулась ее талии, и с трудом подавила восхитительную дрожь, которую, конечно, заметили женщины. И ободряюще заулыбались. Эмили в ответ просияла и призналась себе, что очень приятно быть той, за кем пришел такой красавец, как Гарет.
Его рука снова коснулась талии. Стараясь держать себя в руках, она попрощалась с женой хозяина.
Восклицания, добрые пожелания и слова благодарности слышались отовсюду. Но Гарет решительно вел Эмили к экипажу. Она все же повернулась и помахала на прощание собравшимся, после чего взяла протянутую руку Гарета и ощутила, как крепко пожатие его пальцев. И снова ее пронизал восторг обладательницы. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, она позволила усадить себя в экипаж.
Гарет повернулся к толпе и с искренней, но несколько напряженной улыбкой поклонился и поблагодарил всех, после чего сел рядом с Эмили.
Бистер и кучер уже сидели на козлах. Доркас устроилась напротив Эмили. Лошади тронулись. Вслед полетели прощальные крики. Гарет оглянулся и убедился, что второй экипаж с Арнией, Маллинсом, Джимми, Уотсоном и Мукту следует за ними.
— Полагаю, через город надо ехать медленно, — объявил Гарет и увидел, что Эмили припала к противоположному окну. — И держаться подальше от окон.
— Ты прав, — согласилась она. — «Кобры» все равно где-то здесь, верно?
Гарет кивнул. За последние полтора дня они умудрились забыть о преследователях. Младшие Жюно сторожили на обоих концах улицы, высматривая врага. Бистер и Джимми тоже были начеку. Все то время, что находились под покровительством Жюно, они чувствовали себя в безопасности.
Эмили и Доркас сидели навытяжку, пока экипаж неспешно катился по улицам. Почти не прислушиваясь к их болтовне, Гарет позволил себе то, что до этого момента не позволял: подумать о своих товарищах. Где они сейчас? Что с ними?
Все четверо вместе прошли огонь и воду, вместе сражались в бесчисленных битвах. И хотя в последние годы они, как командиры, вели в бой каждый свое подразделение, это не ослабило дружбы, закаленной в пылу боев на Пиренеях более десяти лет назад.
Между ними было решено, что никто не будет знать маршрута остальных. Гарету даже не было известно, кто везет оригинал письма, которое предстояло доставить герцогу Вулверстону. Письма, долженствовавшего стать могильным камнем для Черной Кобры. Он понимал, что служит подсадной уткой, потому что в его деревянном пенале — всего лишь копия.
Но Черная Кобра и его приспешники этого не знали. И глава культа приказал своим шавкам найти его
