только что напала, и, уверившись, что с ним все в порядке, прошипела:

– Подыграйте мне!

Да, но каков сценарий?

Все еще держась за его пальто одной рукой, другой она забарабанила в дверь.

Может, ему стоит сказать, что ключ у него в руках?

Но Барнаби решил не делать этого и, честно играя роль беспомощной жертвы, закрыл глаза и едва не сполз по стене на землю. Оказалось, совсем нетрудно изобразить болезненную гримасу. Место удара пульсировало, наливаясь болью. Похоже, и синяк останется.

А Пенелопу снедало нетерпение. Да куда подевался этот чертов дворецкий?

Наконец она услышала шаги. Секундой позже дверь открылась.

– Помогите! Быстро! – крикнула она, оглядывая пустую улицу. – Они могут вернуться!

– Кто может… – забормотал Мостин, но, увидев Барнаби, прислонившегося к стене, охнул: – О Господи!

– Именно.

Пенелопа схватила руку Барнаби, перекинула через плечо и оттащила от стены. Но тут же пошатнулась и едва сохранила равновесие. Небеса, до чего же он тяжел!

Но стоит ли жаловаться, если он ведет себя так, как просила она?!

Хорошо, что Мостин вышел из транса и подхватил полубесчувственного хозяина с другого бока.

– Ну вот… осторожнее.

Мостин помог ей протолкнуть Барнаби в открытую дверь. И, увидев красное пятно на лбу хозяина, опять заохал:

– О Боже, Боже!

Пенелопа тихо выругалась. Этот лакей хуже старухи!

– Закройте дверь и помогите подняться наверх.

Она до сих пор так и не знала, сильно ли ударила его: он повис на ней всем весом. Правда, она вовсе не так уж проворно орудовала дубинкой… но тревога уже снедала ее.

Мостин бросился закрывать дверь, после чего снова подхватил Барнаби.

Тот жалобно стонал, слишком реалистично, на взгляд Пенелопы.

Черт! Она покалечила его…

Сознание собственной вины тошнотворной волной подкатило к горлу.

– Так что же случилось? – спросил Мостин, втаскивая Барнаби наверх.

Пенелопа уже успела придумать правдоподобную историю:

– Я убедила его поискать наших злодеев. Они напали на нас неподалеку отсюда и ударили мистера Адэра по голове. Он едва не потерял сознание…

Мостин ахнул: он предупреждал хозяина, что когда-нибудь с ним может случиться несчастье.

Пенелопа и Мостин, по молчаливому согласию, довели Барнаби до спальни. Мостин умудрился прислонить хозяина к одному из столбиков кровати. Барнаби издал очередной душераздирающий стон.

– Мисс… придержите его, а я пока приготовлю постель.

Мостин нерешительно отступил и бросился откидывать атласное покрывало, но, прежде чем успел схватиться за край, Барнаби снова застонал и пошатнулся.

Пенелопа ойкнула, отчаянно пытаясь удержать его, но он едва не сбил ее с ног и, плюхнувшись на постель, увлек ее за собой. Она едва успела освободиться из его рук и отскочить. По-прежнему не открывая глаз, он сморщился, снова застонал и с трудом поднес руку к голове.

– Нет! – крикнула Пенелопа. – Не нужно! Просто лежите, а мы пока снимем с вас пальто.

Либо он превосходный актер, либо она действительно треснула его слишком сильно.

Совершенно выведенный из равновесия Мостин суетился и кудахтал над хозяином.

Пенелопа сбросила плащ, и вместе с Мостином они с трудом стащили тяжелое пальто с плеч Барнаби. А вот фрак снять оказалось гораздо труднее. Мостину пришлось поддерживать Барнаби, а Пенелопа встала коленями на кровать и стянула фрак. С жилетом она справилась в два счета. Мостин снял с хозяина туфли и чулки, но едва успел выпрямиться, как Пенелопа приказала:

– Принесите холодной воды и полотенце.

Мостин поколебался, но неподдельная тревога, звучавшая в ее голосе, заставила его шагнуть к двери гардеробной.

– Минуту, мисс!

Пенелопа посмотрела ему вслед. Обе двери были открыты. Она не посмеет спросить Барнаби, действительно ли у него так болит голова. Она ударила его сильнее, чем намеревалась. Но, как ни странно, теперь ей легче привести свой план в действие.

Взяв тазик у вернувшегося лакея, она поставила его на пристенный столик. Намочила полотенце, выжала и положила на лоб Барнаби. Пока что нет ни шишки, ни синяка. Хорошо, что она закрыла