нему руку. И в это время большая треугольная голова поднялась с шеи мужчины. Достаточно ей легко плюнуть, и Флинкс будет мертв. Но по слову хозяина голова опустилась.

Гриб оказался полон коричневой жидкостью. Похоже на мясную подливку, но бьет, как целый бык. Оправившись от глотка, Флинкс вернул гриб. Тем временем Пип размахивал головой взад и вперед, вверх и вниз дергающимися опасными движениями. Его возбуждение понятно. С того времени как Флинкс нашел его, он впервые видел других минидрагов. А эти два минидрага, очевидно, больше привыкли друг к другу. Они лишь с легким интересом разглядывали Пипа.

— Я Флинкс, — сказал юноша, когда к нему вернулась способность дышать. Двое сели против него, а Флинкс уселся на другой пень; мягкий нарост грибов послужил для него подушкой.

— Скажите, я сижу на стуле или…

— Твоя догадка так же хороша, как моя, — апатично ответил Хабиб. — Вся жизнь — иллюзия.

— Вот он опять, — добродушно проворчал Покомчи. Он указал куда-то за Флинкса. — Так как это не меняется, я полагаю, оно не иллюзия. — Флинкс увидел, что человек показывает на Аба.

— Это мой подопечный. Безумен, как смазчик, надышавшийся паров, но совершенно безвреден.

— Забавное существо, — решил Покомчи. И отхлебнул из гриба.

Флинкс разглядывал свое сидение. Неотличимо от мертвого пня. Но тут у него на глазах пень превратился в восьминогое голубое существо, похожее на паука, которое уставило на него свои выпуклые глаза и органы слуха. Но не двигалось и, казалось, не возражает против того, чтобы Флинкс на нем сидел. Флинкс каким-то образом умудрился не подпрыгнуть.

Но его новые друзья заметили неудержимую дрожь.

— Конечно, в первый раз в симиспине, — усмехнулся Покомчи, в то время как небо над ними приобрело бледный красновато-коричневый цвет. У Покомчи лицо приняло любопытное выражение, хотя голос оставался дружелюбным. — Может, и на Аляспине впервые? Но это не имеет смысла. Повелителей драконов немного, Флинкс. Однако я не припомню, чтобы видел тебя раньше.

— Я с другой планеты, ты прав, — признался Флинкс. По какой-то причине он не стал скрываться от этих людей. Всякий, кто умеет приручить этих эмфатических телепатов, которых называют минидрагами, использует их только для самозащиты и никогда — для нападения на других или принуждения. Змеи не стали бы этого делать. Они не стали бы жить у такого человека. И даже если эти люди не обладают полезными сведениями, они могут стать потенциальными союзниками.

— Не только я здесь впервые, — сказал Флинкс, — но и Пип тоже. Его бросили на моей родной планете, когда мы оба были гораздо моложе. Мне кажется, — заключил он, ласково поглаживая плиссированное крыло, — для него это больше возвращение домой, чем для меня.

— Приветствуем тебя и твоего дракона, — сказал Покомчи. Он откинулся на поддерживающие конечности существа со множеством щупалец. На глазах у Флинкса чужак-осьминог превратился в небольшой смерч. Вокруг завыл ветер. Джунгли исчезли.

— Разве я не прав, Бальтазар, старина? — Покомчи почесал шейные мышцы за головой своей змеи. Большой минидраг не только крупнее Пипа, но и гораздо старше.

— Как здесь получают выпивку? — спросил Флинкс.

— Если не нравится гриб или другие украшения, — ответил Хабиб, — всегда можешь потянуть из трубки. — Он опустил руку и вытянул из-под земли розовую трубку. — А если и это не нравится, там есть стандартный мехбар. — И он указал на гигантскую птицу, которая неожиданно превратилась в изумрудный кактус.

— Я предпочитаю трубку: она соответствует сими.

— Не понимаю, — признался Флинкс, беря в руки трубку и неуверенно разглядывая ее.

Хабиб улыбнулся.

— Напиток меняется в соответствии с новым окружением. Никогда не знаешь, что глотнешь в следующую минуту. — Флинкс скорчил гримасу, и Хабиб заторопился уверить его: — Пьяным не будешь. Это законное место. В напитки добавляются смягчители, чтобы никому не стало плохо. Это заведение гордится своей репутацией. Ему совсем не хочется, чтобы посетители блевали по всему симиспину.

Хабиб вернул себе трубку, сунул ее в рот и откинулся.

— А как мне получить такую? — спросил Флинкс, неуверенно разглядывая землю.

— Одна прямо у твоего правого бедра, — сообщил ему Покомчи. — Она торчала из левой ноги паука, на котором ты сидел несколько минут назад.

Посмотрев вниз, Флинкс убедился, что смерч превратился в голубой сталагмит. Они оказались в пещере, заполненной многоцветными образованиями: сталактитами, сталагмитами, хелицитами, выступами травертина и многим другим. Всех окутал неподвижный холодный воздух пещеры.

Один из хелицитов рядом с сидением оказался длиннее других. И гибким, как обнаружил Флинкс, потянув его. Сунув его конец в рот, Флинкс осторожно пососал. Напиток со вкусом спелого граната. Приятно затянуло горло. Сладость не вызывала отвращения.

Флинкс решил, что у него еще много времени, чтобы задавать важные вопросы. А пока он будет наслаждаться удовольствиями симиспина и обществом двоих дружелюбных людей.

Прошло не меньше часа, хотя в симиспине невозможно определить ход времени, прежде чем Флинкс заговорил снова.

— Чем вы двое занимаетесь? — Он с любопытством разглядывал их: подвижного восторженного Покомчи и его тощего мрачного товарища. — Вы ведь не принадлежите к научным группам, работающим на Аляспине?

— Кто, мы — археологи? — спросил Покомчи, и глаза его сверкнули в тусклом свете. Изображение пещеры, очевидно, популярное, повторилось — Нелегко тебе было бы встретить этих слабоумных в симиспине. Нет, они развлекаются в городской библиотеке, которую содержит для них Федерация.

— Ты преувеличиваешь, Поко, — возразил Хабиб. Он провел рукой по густым курчавым черным волосам. — Даже транксы среди них не мыслящие машины. Видишь там транксов? — Он указал на груду сверкающих арагонитовых кристаллов, нежных, как цветы. Там на животах лежала пара: самец и самка транксы, поглощенные иллюзией и друг другом. Самец ласкал яйцеклады самки.

Пещера исчезла, пошел снег. Флинкс оказался сидящим на грубом блоке из чистого льда. Но по- прежнему чувствовал себя комфортно, хотя дыхание застывало, вырываясь у него изо рта.

— Мы бродим повсюду, — объяснил Покомчи.

Хабиб откинулся в сугробе снега и сосал серебро из трубки.

— На самом деле, Флинкс, мы делаем… не очень много. — Он увидел, что юноша смотрит на его спутника. — Расскажи парню, откуда ты, Поко. Он с нами поделился.

— Я родился и вырос в… — Покомчи заколебался. — Скажем просто, на Земле, в середине того места, которое учителя называют Песочными Часами, Возле города Таксем. — Флинкс признал, что это название ему незнакомо, хотя Песочные Часы он знает — это место, где встречаются два континента.

— Там издавна работают археологи, — продолжал Покомчи. — Я вырос в окружении древних храмов. Когда мне было семь лет, я управлял плугом на маисовом поле отца. Вдруг что-то звякнуло, и плуг остановился. Я сидел и много часов плакал. Боялся, что испортил проклятую дорогую машину. — Он улыбнулся своим воспоминаниям, наблюдая за ужимками Аба.

— Мать наконец услышала мой плач через локатор, который всегда у меня был с собой… у нас по соседству были звери, они называются ягуары. Они с моим дядей пришли и отодвинули плуг. Оказалось, что он ударился о каменную голову возрастом в две тысячи шестьсот лет. Она была в нашей земле. Местный музей заплатил за нее сто пятьдесят кредитов. Из них мне отдали целых десять. Я закупил весь магазин сладостей и целую неделю болел, как боа, проглотивший свою тетушку. — Он потянул из трубки, которая теперь торчала из головы светящейся рыбы. Флинкс с интересом заметил, что они находятся под водой. Из его рта и носа поднимались цепочки пузырей, однако он чувствовал, что дышит чистым