– Щас устроим, – ласково ответил Йорик и припал на передние лапы, готовясь к прыжку.
Со двора донесся душераздирающий вопль. Разнеслась убойная матерная тирада, сопровождаемая кошачьим воем. В самом пике тирада сорвалась в паническое «АААААА!», которое принялось носиться вокруг дома с неимоверной, нечеловеческой быстротой.
Чертопрыщенко ринулся к дверям. Миша и Люба помчались следом.
Глава 23
Олло, как и все эльфы, был патологическим чистюлей. Правда, отношение к чистоте у него было не вполне традиционным: рыжий эльф считал, что если грязь не сыплется с него кусками, значит, он вполне чист.
Но сейчас грязь сыпалась большими, огромными шматками, ползла осклизлыми потеками, бежала куда- то, резво перебирая суставчатыми лапками, и все никак не кончалась.
Такое состояние доводило несчастного эльфа до спазмов и судорог. Он чесался и скребся.
– Ненавижу! Ненавижу грязь! – стонал Олло, остервенело драя перемазанный Боекомплект, и пытаясь разлепить листки инструкции, склеенные липкой вонючей слизью.
Гиллигилл отполз подальше, чтобы не чувствовать вони и прикорнул на травке. Он справедливо рассудил, что эльф все равно не уснет, пока не отчистится до стерильного состояния, и в случае тревоги подаст сигнал.
Гиллигилла разбудил жуткий вопль.
– ААААА!!! – донеслось из-за забора. Перепуганный орк вскочил на ноги.
– Что? Началось? – крикнул он, ошалело вращая глазами.
Снова завопили – несколько голосов разом. Грянул взрыв – да такой, что дрогнула земля. Небо озарили разноцветные всполохи.
– Началось! – выдохнул Олло, чертя символы Разрушающего Заклинания.
– Аринор вафота вафота!
Боекомплект натужно чихнул, выпустив крошечную шаровую молнию. Похожий на цыпленка желтенький шарик робко подплыл к забору и остановился. Его света хватало ровно на то, чтобы выхватить из тьмы кусок доски с накарябанной кем-то буквой 'Д'.
– Ты, чудила! – простонал Гиллигилл. – Чтобы справить нужду в кустах, ты тоже читаешь заклинание? Не можешь выломать доску из забора, так я покажу!
Орк шагнул вперед и бесцеремонно ткнул кулаком желтый шарик.
– Ай! – только и успел пискнуть Олло. Громко щелкнув, та самая доска с буквой «Д» плашмя приложила орка по физиономии. Гиллигилл рухнул наземь.
Оловянная коробочка Боекомплекта еще раз чихнула, и вдруг исходивший из нее синюшный свет погас.
Драка вышла на загляденье.
– Сейчас! Сейчаааааззз! – замогильно вопил Йорик. – За пятки, за пяяяткиии!
Он мчался со скоростью курьерского поезда, громко клацая зубами и жутко сверкая глазищами. Впереди, высоко вскидывая ноги и отчаянно вереща, галопировал давешний невежливый охранник. Разодранные в клочья тренировочные брюки напоминали костюм больного страуса.
Геремору пришлось худо. Противник повалил его и навалился сверху, сомкнув на шее толстые волосатые пальцы. Легкие рвало в клочья. Перед глазами поплыли алые круги. Собрав последние силы, эльф сжал в кулаке золотую коробочку Боекомплекта. Удар! Удивленно хрюкнув, громила завалился на бок. Из раны на лбу побежала струйка крови, похожая в лунном свете на тоненькую змейку.
– Против магии не попрешь, – прохрипел Геремор, с трудом поднимаясь.
Чертопрыщенко поспел к развязке. Метнулась тень, и охранник рухнул на землю, как куль с мукой. Тень, шатаясь, поднялась на ноги и в лунном свете, смешанном с хилым лучиком электрической лампочки, вылепилась в белобрысого патлатого типа с мечом на боку.
Тип сунул что-то в карман, шагнул к ангару и принялся ощупывать двери в поисках замка.
– Лучше подстраховаться, – пробормотал Виктор Антонович. Он опрометью бросился в дом, едва не сбив с ног Любу и милиционера.
– Чего это он? – Миша уставился на девушку.
– Сейчас увидишь! Мало не покажется.
– Увижу! – Миша бросился вдогонку за хозяином безумной лавочки.
На дверях ангара не было ни замка, ни засова, ни защелки. Тем не менее, двери не открывались.
Геремор пытался поддеть створки острием меча, бросал в них камни, даже уговорил Йорика ненадолго оторваться от погони и, пока перепуганный охранник в одиночестве наматывает круги, попробовать подкопаться под порог. Безрезультатно! Двери скрипели, стонали, лязгали, но открываться не желали.
– Гадина! – Геремор пнул стальную рифленую створку с такой силой, что брызнули искры. – Именем всех богов, открывайся сволочь! Ну я тебя…
Эльф осекся. Он вдруг почувствовал слабый, почти неуловимый привкус магии. Самую малость колдовства, каплю, некий примитивный наговор, который чего-нибудь стоит лишь вкупе с запирающим механизмом.
Вот только механизма-то не видать. Озадаченный Геремор принялся водить пальцем по узкой щели,
