— И все равно вернись и поцелуйтесь!

— Издеваешься?

В дверь кто-то поскребся. Из тумбочки окончательно вывалился весь мусор, который я в нее насовала. Блин!

Посадив ворону на кровать, я пошла открывать дверь. Хрупкая смущенная девчушка в коротком платьице с рюшечками смотрела на меня умоляющими глазами.

— Это чего? — Я ткнула пальцем в платьице. Девочка готова была разрыдаться.

— Иль! Они меня в это нарядили и сказали, что я теперь должен так ходи-ить! — Дальше — рев.

Ворона растроганно щелкала клювом, я запихивала Люца в комнату, закрывая дверь и пытаясь осознать размеры катастрофы. Девочка плакала навзрыд, раскапывая в груде мусора на полу старую коробку с шоколадом. Надо же, не все съела.

— Ты это… — осторожно подползла к краю кровати ворона, пытаясь погладить существо по волосам. — Не переживай. Ну подумаешь, платьице напялили.

— А-а-а-а… — рыдала страдалица, запихивая в себя седьмую конфету. У меня начала болеть голова.

— Так. Все! Тихо!

Как ни странно, помогло.

Я решительно выкинула из головы мысли о Блэке и Ладе и плюхнулась рядом с гостьей на пол. Ворона старалась стибрить что-то из мусора, не слезая при этом с постели. Выходило комично.

— Ну чего переживаешь? Давай по порядку.

Зареванная мордашка кивнула, глядя на меня огромными голубыми глазами.

— Во-первых, ты ведь можешь превратиться обратно?

— Нет.

— Почему?

Небольшой удар об пол и ругань вороны, которая все-таки свалилась с кровати. Я молча посадила ее обратно, сунув в крылья шоколадку.

— Ну… я пока только учусь, и каждое превращение отнимает уйму сил. Так что месяца два буду ходить так.

Ворона подавилась шоколадом. Я почесала в голове.

— Но это еще не самое страшное, — с печальным вздохом сказала девчушка. — Я живу в одной каюте с Найтом, и он как-то подозрительно рад этому факту.

У меня сами собой сжались кулаки.

— Так! Будешь жить со мной.

Кашель вороны перешел в хрип. Я с силой хлопнула ее по спине и вручила стакан с немного мутной водой. Как раз на тумбочке стоял.

— С тобой? А можно?

Так робко, что я умилилась.

— Нельзя! — Это ворона откашлялась. — Тут и так места мало! Лучше Блэка переселить к Найту, а ее…

— Нет, — возразила я. К Блэку сейчас лезть с какими-либо предложениями не хотелось вовсе. Да и потом, я чувствовала себя такой виноватой перед ним, что самой было страшно. — Постелим матрас на полу, и пускай спит. В тесноте, да не в обиде!

— Я щас обижусь, — с угрозой прокаркала вредная ворона.

Блин, ну за что мне это все?

В конце концов ворона сдалась и перестала вредничать. Зато Найт очень даже возражал, когда мы вытаскивали из его каюты матрас и личные вещи Люца. Но я заверила его, что сделаю еще одной девочкой, если он не заткнется, и технарь, осознав всю глубину своего морального падения, скромно помог нам таскать вещи. Блэк не выходил, а кэп возился с кораблем, пытаясь выиграть у Бури в шахматы. С мостика доносились крики и стук шахмат по трехмерной доске. Мы хихикали, но не мешали им забавляться.

— Ну вот. Теперь все нормально!

Я с гордостью оглядела свою каюту. Прохода между матрасом и кроватью не было вообще, так что к душу и туалету от входа приходилось пробираться именно через них. А потом еще и перелезать через две тумбочки, занявшие именно то место, которое не смогли занять кровать с матрасом.

— Слушай. А давай будем пока тебя звать не Люц, а… ну, к примеру, Лю.

Ворона сидела на коленях у девочки, лежащей на матрасе, и довольно жмурилась от почесона живота.

— Угу.

— Ну вот и славно, — улыбнулась я, чувствуя жуткую усталость во всем теле.

Все-таки я еще не вполне выздоровела, регенератор только восстановил тело, а силы до конца еще не вернулись. Плюхнувшись на кровать, я зарылась с головой в одеяло и широко зевнула. Сон мигом прибрал меня к себе, не обращая внимания на шум галика, по которому как раз начинался какой-то фильм. Лю хрустела чипсами, ворона сербала сок через трубочку, а я спала, выставив из-под одеяла только левую пятку. Мне было тепло и очень уютно. А во сне мне приснился император, надевающий кольцо на мой палец. К чему бы это?

Храп поднял бы и мертвого. Я к рангу трупов пока себя не причисляла, так что проснулась и села, в ужасе оглядываясь по сторонам. Из-под подушки виднелся чей-то хвост, потянув за него, я вытащила ворону, прижимающую крылья к голове и взирающую на мир квадратными глазами, полными желания заснуть.

— Это не ты храпишь? — спросила я птичку, держа ее вверх ногами перед своим носом.

Та юмора не оценила и сообщила, куда я могу пойти с такими догадками.

А храп все не прекращался, создавая впечатление, что даже кровать трясется.

— Это Лю! — проорала Кара.

Я с ужасом свесилась с постели, глядя на такое хрупкое с виду существо. Ворона села рядом, угрюмо глядя то на Лю, то на меня.

— Я сегодня вообще усну? — сварливо поинтересовалась птичка.

— Так, надо что-то делать. Может, посвистеть?

— Угу, свистни, я ей даже пела, чуть горло не сорвала, реакция — нулевая.

Я почесала нос. А потом попыталась растолкать гостью. Та что-то промычала и захрапела еще сильнее. Начала подрагивать тумбочка.

— Я так поседею.

А я нет? Так, попробуем придавить ее подушкой. Лю задергалась, пытаясь вдохнуть, ворона с ужасом за мной наблюдала.

— Смотри, храп прекратился, — повеселела я.

— Нет, ну я рада, что ты воспринимаешь мои проблемы так близко к сердцу. Но, по-моему, она задохнулась.

Я убрала подушку и внимательно посмотрела на Лю. Та и впрямь не дышала.

— Мама.

— Быстро, искусственное дыхание рот в рот! — проорали на ухо.

Я сползла на пол.

— Я не умею.

— Иля, она сейчас умрет!

Ладно. Набрав в легкие побольше воздуха, я склонилась над Лю и старательно вдула его весь к ней в рот, давя при этом на грудную клетку.

— Что за шум?

В каюту заглянул сонный Найт. Увидев меня, он остолбенел и что-то сказал. Я не поняла что.

— Хорошо, что ты пришел! — оторвавшись от Лю, радостно воскликнула я.

— Да? — неуверенно отозвался тот.

— А мы тут Лю подушкой задушили. Теперь вот пытаемся оживить, — ввела его в курс дела ворона.