бомбы!

– Пожалуй, твои предположения несколько притянуты за уши, но кто знает? Я до сих пор понятия не имею, почему Летиция так презирала меня, и не стану верить ей на слово. Оливер Миллард скончался. Но мать Аделин все еще жива. Я поеду к ней.

– Если тебя впустят в дом. Знаешь, Кейти не говорила, как к ней отнеслись. Но, судя по записке Летиции, прием вряд ли был теплым. И она страшно спешила покинуть Англию, настолько, что была готова простить янки, наняв его корабль. Скорее всего для того, чтобы поскорее забыть о неприятной истории с родными.

Энтони, охнув, сорвался со стула. Напоминание о Бойде заставило его вспомнить последний разговор. О Господи! Неужели он действительно посоветовал Андерсону обольстить свою дочь?

Он так яростно свергнул глазами, что Джеймс, догадавшись, о чем думает брат, попробовал его урезонить.

– Погоди минуту, Тони. Лучше… – начал он.

Однако Энтони было не до рассуждений Джеймса.

– Если он уже обольстил ее, я его прикончу! – взорвался он.

– Не забывай, речь идет о брате Джордж, – возразил Джеймс.

– Нет. Речь идет о моей дочери.

– Дочери, о существовании которой ты узнал полчаса назад. Если Кейти вообще твоя дочь. Да, парень возжелал ее. А почему бы нет? Хорошенькая девочка. И если ему повезет, он на ней женится. Только и всего. Ты сам говорил, что из него выйдет хороший муж.

– Говорил не я, а ты! И ты прекрасно знаешь, что мне придется убить его, если он хотя бы прикоснется к ней с недобрыми намерениями!

Джеймс вздохнул. Он действительно знал это. И если спорил, то лишь ради Джорджины. Но по правде говоря, если Кейти окажется его племянницей, он первым поможет Энтони прикончить янки.

– Тебе лучше? – спросил Тайрус, просунув голову в дверь.

– Господи, нет! – пробормотал Бойд, не поднимая головы с подушки.

Он даже глаз не открыл. Любое движение знаменовало очередной бросок к ночному горшку. Морская болезнь не принимала в расчет, что желудок уже пуст.

– Когда ты в последний раз ел?

– До отхода из Картахены.

Тайрус сочувственно вздохнул. Они покинули Картахену почти два дня назад.

– Ты умрешь от голода в этом путешествии. Как ты мог предложить ей Средиземное море, зная, что она захочет останавливаться почти в каждом порту? Какой был вообще смысл отправляться с нами? Если почти все время проводить в постели?

Бойд тяжело вздохнул. Ради того, чтобы помириться с Кейти, он был готов снова и снова терпеть пытку, хотя совсем недавно собирался навсегда остаться на суше. Не то чтобы он не свыкся со своим состоянием. Вот уже свыше пятнадцати лет ему приходилось терпеть морскую болезнь.

«Улыбайся и терпи» – вот его девиз. Но он не рассчитывал на то, что в этот момент на борту корабля будет женщина, с которой ему хотелось проводить каждую свободную минуту.

– Мне нужна помощь, Тайлер, а не критика.

– Не хочешь принять снадобье Филипса и заснуть, пока мы не бросим якорь в очередном порту?

А надо бы… Доктор «Океана» прописал ему сильнодействующую настойку, от которой можно проспать добрых десять часов независимо от того, устал ты или нет. Корабль может взорваться и пойти ко дну, а пациент ничего не почувствует! Кроме того, и вкус у лекарства был не такой уж противный, как у большинства подобных зелий! Но Бойд не собирается провести все путешествие в бессознательном состоянии, иначе, как сказал Тайрус, с таким же успехом можно было оставаться в Англии. Но он получил шанс завоевать Кейти и сделает все возможное, чтобы этого добиться. Если сможет стащить свою задницу с постели.

– Я имел в виду не такую помощь, – прохрипел Бойд. – У меня самые серьезные намерения. Я хочу жениться на ней. Но из-за своего недавнего промаха не могу ухаживать за ней.

Он набрался сил, чтобы рассказать Тайлеру о случае в Нортхемптоне. Они плавали вместе семь лет. Заходили в порт после долгого путешествия и вместе отправлялись в ближайшую таверну. Если не считать братьев, Тайрус был его ближайшим другом.

– Ты что, забыл? – покачал головой Тайрус. – Она ведь уже замужем!

Бойд презрительно фыркнул:

– А на следующий день она сказала нечто прямо противоположное. И при этом выглядела чертовски пристыженной, особенно когда сказала, что снова солгала.

– Снова? В который же раз? Я что-то запутался.

– Она не замужем, Тайрус. Пока мы были в Англии, она сказала моим родственникам, что изобрела мужа, чтобы держать мужчин на расстоянии. И если помнишь, эта уловка прекрасно сработала во время плавания через Атлантику.

– Я помню, как она довела тебя до такого состояния, что с тобой было невозможно разговаривать. Ты срывался на всех и каждого. Правду сказать, я боялся, что и в этом путешествии будет то же самое.

– Одно дело знать, что твоя женщина не свободна, и совсем другое – обнаружить, что все препятствия