конечно, что нет зеркала, но просить Филипа она не собирается!

Братья уже сидели на диване, занятые едой, когда Кристина раздвинула занавеси. Подумать только: какие невоспитанные грубияны! Даже не подумали встать, когда она вошла!

Кристина молча пересекла шатер и подошла к мужчинам.

— Я — Рашид Альхамар, — представился брат Филипа, бесстыдно шаря глазами по ее телу. — А вы, должно быть, Кристина Уэйкфилд.

Девушка кивнула и, взяв кусочек лепешки, уселась на противоположный диван. Если не считать роста, Рашид был совершенно не похож на Филипа — кожа гораздо темнее, волосы черные, а глаза — карие. Его лицо оставалось мальчишеским, почти женственным, с гладкими щеками в отличие от мужественного бородатого лица его брата, и если Филип был широкоплечим и мускулистым, то Рашид казался попросту тощим.

— Ваш брат назначил очень большую награду за благополучное возвращение сестры, — сообщил он. — Я слышал, что его люди ищут вас во всех пустынных племенах и караванах.

— И вам, конечно, не терпится получить эту награду, мистер Альхамар? — ледяным тоном осведомилась Кристина.

Филип зловеще нахмурился.

— Не желаю слышать никаких упоминаний о награде, Рашид, — мрачно предупредил он. — Больше я повторять не намерен. Кристина здесь, потому что я этого желаю. И поскольку я — шейх этого племени, никто не имеет права меня допрашивать, и ты — меньше других. Она принадлежит мне, и все должны относиться к ней как к моей женщине. И никогда больше не смей входить в мою спальню!

— Нура говорила, что ты слишком уж рьяно стережешь эту пленницу! — рассмеялся Рашид. — Вижу, она права. Знаешь, Нура ревнует тебя к ней! Она всегда надеялась стать твоей женой.

— Ох уж эти женщины, — пожал плечами Филип. — Я никогда не давал Нуре ни малейшего повода надеяться на это!

— Она, как и все остальные девушки, хочет заполучить тебя в мужья, — пробормотал Рашид, и Кристине показалось, что она слышит завистливые нотки в его голосе.

— Достаточно этих ненужных разговоров, — угрюмо отозвался Филип. — Где ты был, Рашид? И почему не встретил меня, когда я вернулся в лагерь?

— В Эль-Бальяне, где и услышал о большом караване, который должен был пройти неподалеку. Там я узнал об исчезновении Кристины. Караван опоздал на два дня, иначе я бы смог приветствовать тебя и поздравить с возвращением. — Вынув из-за пазухи небольшой мешочек, Рашид развязал его и высыпал содержимое на стол:

— Вот из-за чего я задержался. Хорошо еще, что мне было известно, где они спрятаны, так что не составило особого труда их украсть.

Глаза Кристины широко распахнулись при виде великолепных драгоценных камней, грудой лежащих на столе. Здесь были огромные алмазы, изумруды, сапфиры и другие самоцветы, названий которых девушка не знала. Но прекраснее всех был кроваво-красный рубин, сиявший ослепительными гранями. Уже один этот камень стоил целое состояние.

— Конечно, поскольку ты глава племени, они твои, — нерешительно признал Рашид.

— Но что я буду делать с мешком драгоценностей? — рассмеялся Филип. — Я уже говорил, что не нуждаюсь в богатстве и не хочу его. Можешь оставить все себе, поскольку потрудился их украсть.

— Я надеялся, что ты это скажешь, Абу, — кивнул Рашид и, проворно собрав камни, вновь сунул мешочек за пазуху.

— А я надеюсь, что ты не растратишь все попусту, — заметил Филип. — Ты уже навестил отца?

— Нет, только собирался. Несколько месяцев назад он очень сильно заболел. Мейди смогла его вылечить, но с тех пор он стал слишком слабым. Боюсь, ему недолго осталось жить, — бесстрастно сказал Рашид.

Филип проводил брата и остался у входа, оглядывая лагерь. Кристина недоуменно пожала плечами. Что он за человек? Подумать только, спокойно отказаться от целого состояния, отвергнуть драгоценные камни, словно это простые камешки! Поймет ли она когда-нибудь мужчину, сделавшего ее своей любовницей? И хочет ли понять?

Филип медленно повернулся, подняв руки, чтобы откинуть волосы, упавшие на лоб, и Кристина заметила печаль в его темно-зеленых глазах.

Значит, он все-таки способен ощущать боль. И внезапно ей захотелось подойти и обнять его, утешить, прогнать его печаль. Что это с ней? Она ненавидит Филипа. Кроме того, он лишь посмеется над ней.

— Думаю, настало время тебе познакомиться с людьми моего племени, — тихо сказал он, подходя к девушке, и, легонько сжав ее подбородок, приподнял лицо. — Конечно, если у тебя есть время.

— Мое шитье может подождать, — отозвалась Кристина.

Рука Филипа сжала ее тонкую талию. Их разделяло всего несколько дюймов, и эта близость заставляла сердце Кристины биться сильнее. Она чувствовала, что тает, теряет над собой власть, и еще больше ненавидела за это Филипа. Нужно сказать что-нибудь, уничтожить эту странную связь между ними.

— Хотите идти сейчас, ваше высочество? — язвительно осведомилась она.

— Здесь нет никаких высочеств, Тина. Я велел тебе звать меня Филипом.

Пальцы чуть сильнее сдавили ее талию.

— Да, сэр, ваше высочество, — с деланной застенчивостью ответила Кристина.

— Довольно! — зарычал Филип. — Если желаешь, чтобы я положил тебя поперек колен и выместил злость на твоей шкуре, можешь продолжать в том же духе. Если же нет, иди надевай туфли!

Кристина решила не выяснять, исполнит ли Филип свою угрозу, и, метнувшись в спальню, поспешно натянула туфли и вернулась в большую комнату. Филип, чуть подталкивая Кристину, повел ее на улицу. Они остановились у первого шатра слева.

— Самид, ты здесь? — окликнул Филип у входа.

— Входи, Абу. Ты оказываешь мне честь, навестив мое скромное жилище, — отозвался невысокий плотный мужчина, откидывая занавеску, прикрывавшую вход.

Кристина увидела, что здесь присутствует вся семья. Женщины находились на одной половине — первая месила тесто, вторая, сидя на полу, кормила младенца, и третья, совсем пожилая, жарила мясо. Мужчины в другой половине шатра были заняты чисткой ружей и кинжалов.

— Это Кристина Уэйкфилд, — обратился Филип к собравшимся. Все уставились на девушку. — Кристина, это мой старый друг Самид и его жена Мейди. — Филип показал на старую женщину, занятую приготовлением обеда. — Мейди заботится о моем отце, особенно теперь, когда он болен, и готовит нам еду. Та, что справа, — ее дочь Нура.

Глаза Кристины широко раскрылись при виде красивой темноволосой девушки, выглядевшей не старше, чем она сама. Ей показалось, что на лице Нуры промелькнуло выражение неприязни. Да, кажется, именно она надеялась стать женой Филипа!

— А молодая женщина с детьми — ее золовка Эмина.

Кристина ответила приветливой улыбкой на улыбку хорошенькой смуглой женщины лет девятнадцати. Это она принесла им вчера ужин и одолжила Кристине блузу с юбкой. Возможно, они смогут стать подругами, если представится случай?

— Это сыновья Мейди — Ахмад, Саади и Сеид, муж Амины, — закончил Филип.

Мужчины по очереди кивнули. Кристина узнала Ахмада и Саади — это они помогли Филипу похитить ее. Сеид оказался почти ровесником Филипа, но был гораздо ниже ростом, а через всю его щеку тянулся длинный извилистый шрам.

— Очень рада познакомиться с вами, — вежливо сказала Кристина.

— Это ты оказала нам большую честь, Кристина Уэйкфилд, — ответил Самид, приветливо улыбаясь. — Теперь я вижу, почему шейх Абу сделал невозможное, чтобы привезти тебя сюда. Подобной красоты нет в мире..

— Ты льстишь мне, Самид, но…

— Ничего невозможного, — перебил Филип. — Саади и Ахмад могут подтвердить это, но Кристина еще должна познакомиться с твоими братьями, так что нам нужно идти.

Он подтолкнул Кристину к выходу.