— Да, не забудь пароль, если случится приехать в Шипов ничью долину С какими вестями, — предупредил Кадир. - Если хочешь попасть за–стены живым.

- Слава Тенгилу, нашему освободителю! — повторил Йосси. — Я помню пароль днем и ночью. А Тенгил не забудет, что мне обещал, а? — Йосси уже сидел в седле, готовый тронуться в путь. — Йосси, ярл Вишневой долины! — гордо произнес он. — Тенгил мне обещал, он не забудет?

— Тенгил ничего не забывает, — ответил Кадир.

И Йосси поехал. Он скрылся за той же скалой, из–за которой появился, а Ведир и Кадир долго сидели и молча смотре ли ему вслед.

— Этот, — сказал Ведир, — пойдет Катле, когда мы по кончим с Вишневой.

По тому, к а к он это сказал, я понял, что значит достаться Катле. Я знал о ней совсем немного, но задрожал и едва не пожалел Йосси, хотя он и оказался негодяем.

Костер на каменной площадке догорел. И я стал надеяться, что Ведир и Кадир сейчас тоже уедут. Я представил себе, как они уезжают, и все тело у меня заныло от нетерпения. Я рвался освободиться от них, как крыса от капкана. Только бы вывести их лошадей из пещеры. Если бы удалось вывести их до того, как воины войдут сюда, думал я. Тогда бы я был спасен, и Ведир с Кадиром никогда бы не узнали, что им ничего не стоило схватить младшего брата Юнатана.

И тут Кадир сказал:

— Пошли в пещеру, соснем часок!

Ну вот и конец, подумал я. Ладно, не все ли равно, больше я этого не вынесу. Пусть хватают, но только побыстрей!

Ведир возразил ему:

— К чему спать? Скоро утро. Хватит с меня гор! Я хочу домой, в долину.

И Кадир согласился.

— Как хочешь, — сказал он. — Ступай выведи коней! Иногда в момент настоящей опасности делаешь то единственное, что нужно для спасения. Я бесшумно юркнул назад и забился в самый темный угол пещеры, совсем как маленький легкий зверек. И тут же увидел у входа фигуру Ведира; в следующую секунду она растворилась в кромешной тьме. Я больше не видел его, но слышал и страшно боялся. Он тоже не видел меня, но ведь тоже мог услышать. Мог услышать мое сердце, как оно стучало в то время, когда я лежал и ждал, что случится, если Ведир обнаружит трех лошадей вместо двух.

Они тихо заржали, когда он вошел. Все трое, Фьялар то же. Я бы различил ржание Фьялара среди тысяч других. Но Ведир, тупица, ничего не понял, надо же, он даже не заметил, что в пещере три лошади! И выгнал наружу двух, стоявших ближе к выходу, — их собственных — и вышел за ними сам.

Не теряя ни секунды, я бросился к Фьялару и ладонью прикрыл ему ноздри. Милый, милый Фьялар, ради бога, молчи, взмолился я. Ведь стоило Фьялару заржать сейчас, и они снаружи услышали бы его и заподозрили неладное. А Фьялар — какой он все–таки умница! — он понял все. Чужие кони ржали. Они говорили ему: «До свиданья!» Но Фьялар стоял тихо и не отвечал им.

Я видел, что Ведир и Кадир уже на конях, и, конечно, воз ликовал. Еще миг, и я свободен! Чудом, но я вырвался из кап кана. Так мне казалось.

А Ведир вдруг сказал:

— Я забыл огниво. — Спрыгнул с коня и начал искать во круг кострища. Потом недовольно буркнул: — Его здесь нет. Наверное, я обронил его в пещере.

С треском и скрежетом капкан захлопнулся, меня поймали. Ведир вошел в пещеру за своим проклятым огнивом И прямиком наткнулся на Фьялара.

Я знаю, лгать нехорошо, но ради спасения жизни, наверное, нужно.

у него, у Ведира, к тому же оказались жесткие кулаки, ни разу в жизни со мной не обращались так грубо. Мне было больно, и я разозлился — да, я разозлился даже больше, чем испугался. И, наверное, потому врал так складно.

— Долго ты лежал там и шпионил? — проревел Ведир, когда выволок меня из пещеры.

— Со вчерашнего вечера, — пропищал Я. — но я только спал. — И сощурился, словно только что проснулся.

— Спа–ал? — протянул Ведир. — Ты что же, хочешь сказать, не слышал, как мы тут орали целую ночь? Только не ври!

Наверное, он был страшно доволен своей хитростью: они ночью и не думали петь. Но я оказался еще хитрее.

— Может, я и слышал немножко, как вы пели, неуверенно пробормотал я, будто стараясь им угодить.

Ведир и Кадир переглянулись, теперь они точно знали: я и вправду спал и ничего не слышал.

Но мне это нисколько не помогло.

— А ты знаешь, что ездить этой тропой запрещено под страхом смертной казни? — спросил Ведир.

Я притворился, что ничего не знаю: ни о смертной казни и вообще ни о чем.

— Я хотел только посмотреть на лунный свет в горах, еще раз пискнул я.

— И из–за этого рисковал жизнью, дурак? Откуда ты? Из Вишневой или из Шиповничьей долины?

— Из Шиповничьей долины.

Ведь Карл Львиное Сердце жил в Вишневой, а я скорее бы умер, чем позволил им догадаться, кто я такой.

— Кто твои родители? — продолжал допрос Ведир.

— Я живу … с дедом.

— Как его зовут?

— Я зову его просто дедом, — ответил я, притворившись совсем глупеньким.

— А где он живет?

— В доме … в маленьком белом домике. — Ведь дома в долинах наверняка одинаковые.

— Ну ты нам сам покажешь и свой дом, и своего деда, сказал Ведир. — А теперь на коня!

И мы поехали. Над горами Нангиялы взошло солнце. Небо вспыхнуло красным огнем, и вершины гор засияли. Ничего прекраснее, грандиознее я не видел никогда в жизни. И если бы не спина Кадира и не черный круп его коня, мозолившие мне глаза, я, наверное, ликовал бы от восторга. Но я, ясное дело, не ликовал, радоваться было нечему.

Тропа продолжала петлять и кружить среди скал. Но скоро пошла круто вниз. Я понял, что мы приближаемся к Шипов ничьей долине. И все–таки едва поверил своим глазам, когда внезапно увидел ее прямо внизу подо мной.

О, она была так же прекрасна, как Вишневая, и лежала в нежной утренней дымке со всеми ее домами, дворами, зелены ми пригорками и цветущими зарослями шиповника. Отсюда, сверху, долина казалась настоящим морем с розовой пеной на зеленых волнах. Да, не зря ее назвали Шиповничьей долиной.

Но не будь со мной Ведира и Кадира, мне бы никогда в нее не попасть. Потому что вокруг всей долины тянулись стены, построенные жителями по приказу Тенгила: ведь он хотел лишить их свободы и сделать своими рабами. Юнатан рассказывал мне.

Ведир и Кадир, видно, забыли спросить, как это мне удалось выбраться из наглухо запертой долины, и я взмолился, чтобы они и не вспомнили. Что бы я им ответил? Как человек мог выбраться отсюда, да еще и на коне?

Воины Тенгила в черных шлемах с мечами и копьями ходили по стенам, куда бы я ни бросил взгляд. И так же тщательно охранялись ворота. Как раз к воротам и вела тропа, идущая от Вишневой долины.

Рукоятью меча Ведир постучал в них. Открылось небольшое окошечко, и здоровенный верзила высунул из него голову.

— Пароль! — заорал он.

Ведир и Кадир шепнули ему что–то на ухо. Наверное, что бы я не расслышал. Только зря они старались. Я ведь знал па роль: «Слава Тенгилу, нашему освободителю!»

Человек посмотрел на меня из окошечка и сказал:

— А этот? Что он за птица?