Оставалось только радоваться, что захватчики не выкачали энерган и не забрали запчасти.

Правда, они сняли со «Звездного черепа» этот необыкновенный сверхдвигатель – ну так пусть он так же поможет Темной Лиге, как помог он прежним хозяевам!

Во всяком случае, всё могло быть и хуже, много хуже.

Ну ладно, похоже, они оторвались от возможной погони, «Ангелы Ада» уже катапультированы за борт в одной из шлюпок, матросы Темной Лиги уже протрезвели и узнали, что их судьба зависит от того, насколько они будут послушными.

Оставалось решить вопрос с Хуком.

Флинт обдумывал, что делать, еще минут пять, а потом скомандовал в интерком:

– Боцману Джойсу подготовить захваченную нами шлюпку к полету…

…В карцер вошли двое. Его матрос и еще какой-то незнакомец в непонятной форме.

Молча они схватили его под руки, и повели куда-то.

Хук подумал, что пришел, должно быть, его смертный час, но испытал всего лишь тяжелую горечь.

Его привели на нижнюю палубу, где стояла шлюпка, которой раньше на «Черепе» не было, – видимо, новый трофей.

Оказавшись внутри, бывший капитан корсара обнаружил, что она загружена разнообразной едой, среди которой преобладали консервы из мухоморов.

Следом за Хуком в шлюпку, где уже стало тесно, влез Флинт – на секунду Хук даже подумал, что и старпом тоже разделит с ним изгнание.

Матросы поставили последний ящик с мухоморами на палубу и исчезли.

Они остались вдвоем.

– Вот что, капитан, – произнес Флинт. – Следовало бы тебя… – Он выразительно провел ребром ладони по горлу. – Но, откровенно говоря это не по мне, да и ребята против. Так что садись-ка в шлюпку и лети куда хочешь, подавай сигнал бедствия – тут амазонки рядом, глядишь, и сойдешь за жертву злых пиратов и чертелюбов. На вот: твоя доля в добыче.

На колени Хука шлепнулась сапфирная диадема, сорванная с какого-то из идолов.

– Знатно мы с тобой погуляли, повеселились; ну а теперь расходятся наши дорожки.

– Слушай, Флинт, ты не иначе раньше был журналистом или адвокатом: больно ловко умеешь всё повернуть! – печально бросил Хук, вставая.

– Нет, не угадал, – вдруг усмехнулся Флинт. – Я был партийным функционером. Гиперборейские Соединенные Провинции, Партия либерального авторитаризма и революционного консерватизма. Слышал, может, про казначея президента Мерлина?

– А, так это ты очистил тогда партийную кассу! – радостно, словно встретил старого знакомого, встрепенулся Хук.

– Да не я, – скривившись, как от застарелой зубной боли, ответил капитан. – То есть я, разумеется, тоже не без греха, но именно меня и назначили тогда козлом отпущения. А ради чего я буду один отдуваться?! Вот и дал деру. Ладно, некогда мне тут. Шлюпка заправлена под завязку, передатчик работает как часы, еды и воды вдоволь, система регенерации исправна, даже аварийная анабиозная камера есть. Так что – в добрый путь, капитан. Прощай.

– Слушай, подруга, откуда ты всё это знаешь? – спросила Китти, взвешивая в руке получившуюся дубинку. – Ты случайно не из полиции?

– Я служила в ПРУ, хотя теперь какая разница?

– В каком еще таком «пру»? Там, где нашу сестру прут, что ли? – хохотнула Китти.

– В Периферийном разведывательном управлении республики Цефей, второй лейтенант оперативной службы, – сообщила Мура Дем, раскручивая над головой свое оружие. Результат ей не понравился. – Надо будет еще пару горстей подсыпать…

– Так чего же ты к нам подалась? – удивленно уставилась на нее Кэт.

– А, – зло махнула рукой Мура. – Ты знаешь, сколько там платили? Да еще жалованье задерживали чуть ли не по полгода! Мне, бывало, за один выход в трусики совали больше, чем я там за два месяца получала! А мне мать и двух сестренок надо было кормить!

Тут внимание их привлекла возня Азизы и Джулии вместе с парой девчонок покрепче возле двери в соседнее помещение. Там, как сказал кто-то, тоже сидели какие-то пленники.

Вот она распахнулась, и оттуда выскочила – Китти даже помертвела – фигура в военной форме Лиги. За ней – еще сразу полдюжины. А за ними еще.

Но тут она разглядела, что форма эта порвана, многие босиком, а кто-то вообще в нижнем белье, причем у половины имеются синяки и ссадины, и успокоилась.

– Познакомьтесь, – сообшила Азиза примолкшим пленницам. – Это наши союзницы. – И пояснила: – Этих девчонок собирались принести в жертву Сатане на завтрашней Черной Мессе. Ровно полтораста голов, – уточнила она. – А там дальше еще есть.

– Ой, да как же это?… – прошелестел в тишине потрясенный шепоток Мышки.

…Стражник достал из кармана небольшую коробку с порошком, насыпал драгоценное зелье на кончик пальца.

Он готовился принять дозу наркотика, известного в ряде миров под названием «звездная пыль».

На любой из планет Звездного Халифата за это занятие его ждала бы смерть. В других местах, к примеру на Техасе, – долгая-долгая отсидка. Но тут был не Халифат и не Техас. Тут была Темная Лига, которой он подрядился служить и где к человеческим порокам относились снисходительно. (Это ж надо – опиекурильни и гашиш-бары почти в каждом квартале!) Впрочем, он бы служил и Халифату, только бы деньга капала.

Конечно, предварительно их заставили подписать какую-то бумагу, что они-де пошли служить не только за плату, но и из симпатий к «темному слову и темному делу», но что с того? Лишь бы платили, и тогда он объявит, что симпатизирует хоть самому Великому Обезьяну! Правда, дела идут у нанимателей не так хорошо – вот эвакуацию затеяли. С другой стороны, бабы – хоть какое-то развлечение.

Все его приятели, в количестве сорока девяти голов, успели сполна «причаститься», и лишь он, как самый молодой, был вынужден довольствоваться тем, что они оставили.

Втянув драгоценный порошок, охранник покачался взад-вперед, довольно улыбнулся, ощущая, как волны блаженства омывают мозг.

Может, забить на всю эту службу, пойти сейчас к девкам, взять какую-нибудь, а еще лучше парочку…

Не всё же местным хозяевам – что-то должно и им достаться.

Через минуту ему уже стало очень хорошо.

Да, ему хорошо, очень хорошо…

Теперь ему надо пойти к девочкам. Девочкам сейчас плохо и страшно, их, должно быть, скоро взорвут вместе с этим кораблем.

Надо, чтобы девочкам стало хорошо – он умеет делать девочкам очень хорошо! Все девочки всегда тащились от него!

Его рука легла на пояс, где висел ключ.

…Зашипели приводы двери, и в дверях появилась фигура стражника. Лицо его имело то специфическое выражение – вроде ничего особенного, но всё понятно, – какое бывает у причастившихся какому-то из зелий, выдуманных для одурманивания мозгов.

Он неторопливо оглядывал девушек. По мере того как наркотик действовал всё сильнее, мысли его приобретали всё более игривое течение.

Девчонок тут много: какую же выбрать? Все они хорошие, все симпатичные, у каждой при себе всё необходимое, так бы и обслужил всех по очереди! Но он же не жеребец и не кролик, пожалуй, не осилит.

А выбрать надо, потому что совсем скоро подойдут его сотоварищи по охранному взводу, и может получиться скандал.

Мура напряженно ждала подходящего момента. Полицейский пневмопистолет, заряженный парализующими стрелками, торчал у него за поясом.

Стражник держал руку на пистолете. Не настолько же он глуп – на это было бы смешно надеяться, даже