незамеченным), но «гориллы» Карла Новака внимательно следили за тем, чтобы молодой человек вернул все ценности, и он поборол искушение. Ему было милостиво разрешено вернуться в отель, где он снимал номер, и велено ждать распоряжений.

– Мы еще встретимся с вами? – спросил Себастьян, когда приятный вечер в ресторане подошел к концу.

Софья вздохнула:

– На следующей неделе я уезжаю из Бертрана, однако... я надеюсь... это не станет помехой...

– О, во вторник мне придется улететь в Южную Америку, – заявил Себастьян. – Меня ждут кое-какие дела в Эльпараисо.

– В Эльпараисо? – не веря своим ушам, переспросила Софья. – Но ведь и я направляюсь туда же! Какое небывалое совпадение, Себастьян! Возможно, вы слышали о выставке великокняжеских драгоценностей, устраиваемой в столице Коста-Бьянки. Я – заместитель ее куратора.

– Да, да, что-то читал об этом в одном из последних выпусков «Голоса Бертрана», – ответил Себастьян. И тут же проникновенно добавил: – Если судьба так благосклонна к нам, Софи, то воспользуемся ее добротой! Я пробуду в Эльпараисо полторы или две недели – мне требуется собрать материал для моей книги. В каком отеле вы остановитесь?

– В «Эксцельсиоре», – ответила Софья.

– Не может быть! – весьма достоверно изумился Себастьян. – Я тоже заказал там номер! Говорят, это лучший отель Эльпараисо.

Он врал – то, что Софья Ноготкофф-Оболенская будет проживать в «Эксцельсиоре», ему сообщил Карл Новак неделю назад. Себастьян изнывал от безделья, прогуливаясь по набережной княжества и зная – за ним следят двое подручных Карла Новака. Он не мог наведаться ни в ресторан, ни в казино: денег практически не было, паспорта находились в руках шефа охраны Гримбургов, и сбежать из Бертрана было невозможно. Да и куда? Он знал, что угрозы Новака – не пустой звук, стоит ему унести ноги с Лазурного побережья, как тот разыщет его и прикончит.

Карл Новак явился к нему вечером и, швырнув Себастьяну на колени конверт из желтоватой бумаги, произнес:

– Познакомься с особой, которую тебе придется очаровать.

Себастьян увидел изображения молодой женщины лет двадцати четырех – двадцати пяти: вьющиеся каштановые волосы, темно-синие глаза, идеальная фигура. Что-то знакомое было в ее чертах. Фотограф, наверняка снимавший девушку тайно, захватил различные моменты – вот она выходит из дома, делает покупки в супермаркете, проводит экскурсию в музее...

– Я не специализируюсь на столь юных особах, – ответил Себастьян. – Дамы, которые находят утешение в моих объятиях, раза в два старше, да и...

Новак ударил его по лицу и жестко произнес:

– Ты будешь делать то, что я приказал. Ее зовут Софья Ноготкофф-Оболенская, она – княжна.

– А, теперь я понял, откуда мне знакомо ее лицо! – вспомнил Себастьян. – Ее бабка – та самая русская княгиня, которая живет в Бертране, да? И что вы хотите от нее? Я должен соблазнить малышку и выведать у нее код сейфа на вилле бабки или узнать, где лежат ключи от музея, в котором она работает?

Новак отрезал:

– Сделай так, чтобы Софья влюбилась в тебя, однако действуй осторожно. Напора пока что не требуется.

– Легко сказать «сделай так, чтобы влюбилась», – пробормотал Себастьян. – Мои клиентки не забивают себе голову подобными глупостями, им просто требуется хороший секс. А зачем вам понадобилась малышка?

– У тебя есть три дня, чтобы подобраться к ней, – проигнорировав вопрос Себастьяна, ответил Новак. – И не забывай, от успеха будет зависеть то, останешься ты в живых или нет.

– Мне потребуется помощь, – заявил Себастьян. – Думаю, придется разыграть старую пьесу и презентовать себя малышке Софи рыцарем на белом коне и в сияющих доспехах.

Последующие три дня прошли в суматохе. Софья сопровождала сеньора Луардеса, который готовился к переправке драгоценностей Гримбургов за океан, посетила в клинике бабушку. Елизавета Георгиевна чувствовала себя много лучше и оповестила внучку:

– Я составила завещание, по которому ты и Ада становитесь наследницами. Теперь-то могу спокойно умереть.

– Бабушка! – воскликнула Софья. – Пожалуйста, не говори такие ужасные вещи! Ты уверена, что я могу полететь в Коста-Бьянку?

– Ну конечно же, – успокоила внучку старая княгиня. – Или ты думаешь, что я заставлю тебя сидеть около собственной кровати и слушать мои бесконечные воспоминания? Я горжусь тобой! Отправляйся в Южную Америку и ни о чем не думай! Так и быть, я задержусь на этом свете еще пару годков – хочется увидеть, как ты сменишь спесивую Эстеллу на посту директора музея изящных искусств.

– Нет, бабушка, – покачала головой Софья, – вряд ли это когда-нибудь случится. Ты же знаешь, что Эстелла фон Лаутербах является признанным авторитетом...

Старая княгиня улыбнулась и перебила ее:

– Открою тебе тайну: меня навещала Беатрисса и намекнула, что... что великий князь подумывает об организации нового музея, и даже готов передать в него многие из шедевров, являющиеся семейной собственностью. В княжестве возникнет еще один, грандиозный, музей, который привлечет туристов и меценатов – ты же знаешь, что в казне хронически не хватает денег. Эстелла, уверена, захочет во что бы то ни стало занять кресло директрисы нового хранилища ценностей, но мне удалось убедить Беатриссу, что на эту должность подходит и моя старшая внучка.

– Невероятно! – воскликнула Софья. – Бабушка, ты уверена, что...

– Что ты возглавишь новый музей? – спросила Елизавета Георгиевна. – Беатрисса согласна со мной, что настают новые времена, и если ты станешь директрисой, то это подстегнет к нему интерес. Молодая прелестная княжна всегда лучше напыщенной унылой особы средних лет, которая приобрела дворянский титул посредством удачного замужества. После выставки в Эльпараисо, которая, я верю, увенчается успехом, будет официально объявлено о создании нового музея. Думаю, в начале нового года все узнают имя его главы – Софья Ноготкофф-Оболенская!

Софья старалась не думать о том, что сообщила ей бабушка. Она с головой погрузилась в приготовления к отлету. В Эльпараисо ее ожидает не только интересная работа, но и Себастьян...

Самолет военно-морских сил республики Коста-Бьянка стартовал из Ниццы в ночь со вторника на среду. За несколько часов до взлета вереница бронированных автомобилей преодолела сорок с небольшим километров, которые разделяли Бертран и Францию: они доставили на борт заключенные в металлические ящики сокровища династии Гримбургов.

Аэропорт был оцеплен полицейскими, Карл Новак лично следил за безопасностью во время транспортировки сокровищ. Яркие прожектора освещали летное поле, представители страховой компании – тренированные мужчины в темных костюмах – извлекали ящики из бронированных автомобилей и бережно переносили их в самолет. Каждый из ящиков был оснащен часовым швейцарским замком.

– Согласно метеосводке, погода над Атлантикой отличная, – заметил сеньор Луардес.

Карл Новак усмехнулся:

– Даже если самолет и потерпит крушение, что вообще-то невозможно, то сокровища просто так не исчезнут: каждый из ящиков снабжен миниатюрным передатчиком, сигналы которого ловит один из американских военных спутников.

Погрузка заняла около часа. После этого Софья и сеньор Луардес заняли места в салоне – им предстоял многочасовой перелет через океан. Эстелла планировала прибыть в Коста-Бьянку непосредственно перед открытием выставки, назначенным на второе апреля.

В ноль часов сорок семь минут самолет получил разрешение на взлет. Закрыв глаза и вцепившись в подлокотники сиденья, Софья вслушивалась в мерное завывание турбин – она, как и ее бабушка, испытывала непреодолимый страх перед полетами на самолетах.

Они приземлились в военном аэропорту Эльпараисо спустя девять с половиной часов – в Южной Америке длилась все та же ночь. Софья, чувствуя себя неимоверно усталой, автоматически следила за тем,