— Да. А откуда ты знаешь ее адрес?

— Завтра утром я скину тебе фото, — проигнорировал вопрос Гуарино.

— Кто-нибудь еще про него знает?

— Нет.

— Почему?

— В эту тему я предпочту не углубляться.

— Это единственная зацепка, которая у вас есть? — поинтересовался Брунетти.

— Нет, не единственная. Но до сих пор у нас не было возможности ее проверить.

— А остальные?

— Остальные следы ни к чему не привели, — ответил Гуарино.

— Если я что-нибудь узнаю, как мне с тобой связаться? — спросил Брунетти.

— То есть ты все-таки мне поможешь?

— Да.

— Я уже дал тебе свой номер телефона.

— Ага, и там сказали, что тебя нет и не будет.

— Ну, меня нелегко найти.

— Может, тогда адрес, с которого ты завтра пришлешь фото? — предложил Брунетти.

— Нет, — отказался Гуарино.

— Ну а как тогда?

— Я всегда могу позвонить сюда, — предложил майор.

— Очень здорово — вот только я не могу переехать сюда с работы и сидеть ждать твоего звонка. Так как мне с тобой связаться? — повторил Брунетти.

— Позвони по этому номеру и оставь сообщение, — решил Гуарино. — Скажи, что тебя зовут Поллини, и сообщи, когда перезвонишь — в это время я и позвоню тебе сюда.

— Значит, «Поллини»?

— Да. Только звони с телефона-автомата, хорошо? — попросил Гуарино.

— Хорошо. Кстати, во время нашего следующего разговора ты все-таки скажешь мне, что происходит. Что на самом деле происходит, — подчеркнул Брунетти.

— Но я же уже сказал…

— Филиппо, мне что, опять пригрозить, что я повешу трубку?

— Нет, не стоит. Но мне надо подумать.

— Думай сейчас.

— Я скажу тебе все, что смогу.

— Где-то я это уже слышал.

— Поверь мне, я сам не рад. Но так будет лучше для всех, кто в этом деле замешан.

— Включая меня?

— Включая тебя. Все, мне пора. Спасибо.

Положив трубку, Брунетти взглянул на руку — не трясется ли? Нет, он был спокоен как скала. Все эти шпионские штучки вызывали у него не страх, а раздражение. Что дальше, думал он, будем оставлять друг другу записки в бутылках и сплавлять их по Большому каналу? Гуарино вроде вменяемый человек, да и скепсис Брунетти воспринял спокойно, так зачем упорствует, изображая из себя Джеймса Бонда?

Брунетти выглянул в бар.

— Ничего, если я позвоню? — спросил он у Серджио.

— Комиссар, — взмахнул тот руками, — звоните кому хотите!

Смуглый Серджио, ширина которого почти равнялась его росту, всегда напоминал Брунетти большого медведя, персонажа одной из первых сказок, прочитанных комиссаром.

Крупная фигура Серджио только усиливала сходство с мишкой, который был не дурак полакомиться медом. И медведь, и Серджио были добрыми и щедрыми малыми, хоть и склонными иногда поворчать.

Брунетти решил позвонить домой, но, набрав первые пять цифр номера, положил трубку. Он вышел из подсобки и вернулся на свой табурет за стойкой. Пунш тем временем уже куда-то испарился.

— Кто-то выпил мой пунш? — расстроился Брунетти.

— Нет-нет, комиссар, он просто остыл, вот я его и убрал.

— А можно мне еще один?

— Проще простого, — кивнул бармен и вытащил бутылку.

Десять минут спустя согревшийся Брунетти вернулся к себе в кабинет и, усевшись за стол, позвонил домой.

— Да? — послышался голос Паолы. Интересно, — с каких это пор она перестала представляться, отвечая на звонки?

— Это я. Ты завтра на работу пойдешь?

— Да.

— Можешь мне распечатать одну фотографию?

— Конечно, — ответила она, с трудом удержавшись от вздоха.

— Спасибо. Ее пришлют тебе на почту. Распечатаешь мне копию? А увеличить сможешь? — допытывался Брунетти.

— Гвидо, я совершенно спокойно могу зайти на свою почту из дома, — произнесла Паола таким тоном, словно объясняла нерадивому студенту что-то до крайности очевидное.

— Знаю, — ответил Брунетти, хотя до этой минуты такая возможность не приходила ему в голову. — Но я не хочу, чтобы…

— Чтобы следы вели в наш дом? — закончила за него жена.

— Да.

— Спасибо хоть за это, — рассмеялась она. — Даже думать боюсь, как ты представляешь себе работу электронной почты. Но все равно спасибо за предосторожность.

— Просто не хочу, чтобы дети… — начал было Брунетти.

— Не объясняй, — прервала его жена. — Я и так все понимаю. Скоро увидимся, — мягко добавила она и повесила трубку.

Услышав у двери шум, Брунетти поднял голову и к своему удивлению увидел офицера Альвизе.

— У вас минутки не найдется, комиссар? — спросил тот, улыбаясь. Затем принял серьезный вид, только чтобы через секунду улыбнуться вновь.

Низкорослый и тощий, Альвизе был наименее приятным членом коллектива — интеллект его примерно равнялся его физической мощи. Впрочем, Альвизе отличался и редкостным дружелюбием. Он всегда был рад поболтать с кем угодно о чем угодно. Паола как-то заявила, что при знакомстве с Альвизе ей на ум сразу пришли слова одного английского поэта про «вечную улыбку, скрывающую пустоту»[38].

— Разумеется, Альвизе, заходите, — пригласил его Брунетти.

Альвизе вернулся в участок совсем недавно, а до того полгода прослужил с лейтенантом Скарпой в составе специального подразделения, работу которого спонсировал Евросоюз. Предназначение этого подразделения так и осталось для всех тайной.

— Я вернулся, синьор, — заявил, усевшись, Альвизе.

— Да, я в курсе, — откликнулся Брунетти.

Острый ум и немногословность не входили в число достоинств Альвизе. Таким образом, его заявление можно было понимать как угодно: то ли он имел в виду, что вернулся в их коллектив из командировки, то ли из бара на углу.

Альвизе оглядел кабинет, как будто видел его впервые. Брунетти задумался — неужели Альвизе счел, что должен заново представиться начальству? Они молчали. Брунетти решил, что не проронит ни звука,