галереи четвертого яруса, но спустя вечность холодного пота и дрожи в коленях до меня дошло, что это всего лишь ветер и невинная шутка строителей залов. Теперь я даже перестал обращать внимание на посторонний звук и шел своей дорогой, не отвлекаясь на всякого рода странности. Шел до тех пор, пока не наткнулся на стену. Стена отчего-то была немного выпуклой. Довольно странное решение архитектурного вопроса. На картах ничего такого не было, и я позволил себе роскошь приказать фонарику загореться в полную силу. Волшебный свет вырвал из тьмы огромный столб колонны, обхватить который могли человек сорок (предварительно взявшись за руки). М-да, толщине и высоте каменного чудовища могли позавидовать многие деревья Заграбы. А в зале таких колонн оказалось несколько сотен. Я шел мимо гигантских каменных исполинов и чувствовал себя жалкой мелкой букашкой, невесть как оказавшейся в этом месте. Угрюмые серые великаны вырастали в лучах света, безмолвно нависая над незваным гостем и грозя обрушить на него далекий свод потолка.
Вначале я почувствовал опасность, а затем уже увидел ее. Да, собственно, тревожное чувство не покидало меня во время всего путешествия по залу с колоннами. Это извечное 'хм- м-м', эта серая угрюмость, этот едва ощутимый запах тления... В один прекрасный момент, когда нежданные мурашки в сотый раз пробежали вдоль моей спины, я по какой-то сейчас уже неясной мне причине решил, что следует как можно быстрее обернуться. Не знаю, было ли это моим желанием или желанием Вальдера. Одного мимолетного взгляда мне хватило, чтобы засунуть 'огонек' под куртку и приказать ему погаснуть.
Далеко-далеко, в самом начале колонного зала рассыпалась едва видимая цепь оранжевых точек. Никаких сомнений в том, чем были эти точки, у меня не было – факелы. Четыре десятка огоньков мигали, на краткое мгновение исчезали за одной из колонн и вновь появлялись, пускай медленно, но неуклонно продвигаясь в мою сторону. Готов заложить свою душу, но факелоносцы не могли быть людьми Балистана Паргайда. Тех, кто спустился с Лафресой в Костяные дворцы, должно быть не больше двенадцати человек, а здесь... Здесь счет шел на пять-шесть десятков. Так что по залу шествовал кто-то другой.
Надеясь, что 'огонек' я успел спрятать вовремя и шедшие с факелами не видели маленькой искорки, я прянул за колонну, поближе к стене и подальше от центра зала. Бежать в темноте вперед глупо – шанс врезаться лбом во что-то твердое очень велик (не говоря уже о том, что заблужусь я на все сто). Лучше затаиться, благо даже четырех десятков факелов не хватит на то, чтобы осветить безграничные просторы зала, и у меня есть вполне реальная возможность переждать опасность в укромном и очень темном уголке (если только кто-нибудь не пройдет рядышком и не посветит факелом, дабы специально обнаружить Гаррета). Сейчас меня заботил лишь один вопрос: незнакомцы ищут именно меня или у них рядовая ежедневная прогулка с осмотром местных достопримечательностей? Тьма их знает! На всякий случай я приготовил арбалет, накинул капюшон на голову и прижался к стене.
'Хммм-ммм-ммм'. Ветер древних залов пел колыбельную для уснувшего мрака вечности. Звук ветра тоскливой нотой едва звучал в ушах, и ничто, кроме моего отчаянно бьющегося сердца, не могло его заглушить. Долгое время я слышал лишь стук своего сердца и колыбельную, баюкающую тьму залов. А затем залы Уснувшего Мрака вздрогнули, и ночь пробудилась.
Они приближались, ничуть не скрывая своего присутствия. В громкой поступи десятков ног чувствовалась уверенность хозяев, идущих по своему собственному дому и не боящихся никаких опасностей. Вот уж чего-чего, а встреч на сегодня я не планировал, поэтому и затаился, словно мышка, почуявшая приход голодного кота.
Шаги были все ближе и ближе... Вот на дальних колоннах появился оранжевый отблеск факелов, вот уже слышно тяжелое сопение неизвестных. С одной стороны, хорошо – раз сопят, значит, живые. С другой стороны...
Додумать я не успел, потому как наконец увидел ИХ, и мне сразу же захотелось оказаться за десяток лиг отсюда. Почему? Да потому что не каждый день можно увидеть, как оживают изображения со стен. Как-то не ожидал увидеть живыми тех, кого с такой маниакальной тщательностью изображали в виде статуй, рисунков и мозаики создатели Костяных дворцов. Полуптицы- полумедведи, о которых (УВЕРЕН!) не знал даже Орден. Высокие, такого же роста, как огры, массивные, почти квадратные, с толстыми руками-лапами и босыми когтистыми ногами, эти существа шли мимо меня. Большие вытянутые головы, чем-то похожие на медвежьи, с маленькими ушами, круглыми птичьими глазами и небольшими изогнутыми клювами. Клювы в свете факелов блестели, будто стальные. Странные, и не побоюсь этого слова, нелепые создания были облачены в свободные одежды цвета фиалок. Балахоны почти полностью скрывали тела существ, оставляя для обозрения лишь кисти рук, ступни и голову, которые были покрыты короткой шерстью рыжего цвета. А может, это была не шерсть, а перья. Никаких украшений и никакого оружия. В созданиях чувствовалась сила, уверенность и... старость. Даже не старость, а древность тысячелетий, способных возрастом поспорить с самой вечностью.
– Они – это сам мир, – внезапно прошептал Вальдер. – Они пришли на Сиалу в момент ее рождения. Первыми были не огры и уж точно не орки... Эти существа жили в самом начале Темной эпохи. Некогда великая и чуждая даже для огров раса, которой теперь уготовано жить здесь. Чужие нам... Абсолютно другие... Смотри, Гаррет, вот они – Первые дети этого мира.
Не знаю, откуда о полуптицах-полумедведях узнал архимаг, но смотрел я на тварей во все глаза.
Сейчас они проходили в пятнадцати ярдах от меня. Шли гуськом, друг за другом, громко сопя и переваливаясь с ноги на ногу. Каждый третий нес то, что поначалу я принял за факелы. Это были черные бугристые и отполированные до блеска деревянные посохи, на каждый из которых нанизано по черепу. Черепа эльфов и орков, людей и даже огров – они излучали яркий оранжевый свет, так похожий по цвету на огонь факелов.
Фигура сменялась фигурой, казалось, что веренице не будет конца. Сопение, звук шагов, царапанье когтей по плитам пола. Они проплывали мимо меня, корабли древности и былой силы, ушедшие на дно веков, и их огромные тени зловеще скользили по телам колонн. Наконец последний, восемьдесят шестой путник, высоко держа факел-череп, прошел мимо меня, и наступила темнота.
Откуда, из каких глубин Костяных дворцов вышли эти существа, как они прожили все тысячелетия Сиалы, чего хотят и к чему стремятся? Не знаю, опасны ли они, но слава Саготу, что я разминулся с полуптицами-полумедведями. Тьма знает, как Первые (действительно Первые!) отнесутся к незваному гостю. Может, встретят с распростертыми объятиями и проведут по безопасному пути до самой могилы Грока к Рогу Радуги, а может, без всяких разговоров сделают из моего черепа новый светильник. Что-то подсказывало мне, что второй вариант куда как вероятнее первого.
И все же я не мог оставаться на месте. Колонна существ следовала в нужном мне направлении, поэтому очень осторожно, едва дыша, я пошел за Древними. Я держался в отдалении, чтобы, не дай Сагот, не быть услышанным или того хуже – не попасть в круг света черепов-светильников. Перебегая от колонны к колонне, следуя за полуптицами-полумедведями, я преодолел весь гигантский зал. Цепочка огней впереди меня дрогнула, рассыпалась на три, растеклась по коридорам-лабиринтам, и воцарилась тьма. За все время я не услышал от этих существ ни слова. Куда направились птицемедведи, какие цели преследовали, чего хотели? Конечно же я не стал догонять ушедшие создания и задавать им глупые вопросы. Куда бы ни ушли существа – мне с ними было не по пути. Как в фигуральном, так и буквальном смысле. Моя дорога вела в едва заметный узкий коридор, начинавшийся меж двух последних колонн зала, а разделившиеся на три отряда Древние ушли по другим коридорам. Возникло сильное искушение достать карты и посмотреть, куда эти создания могут направляться, но я самым безжалостным образом подавил в себе предательское любопытство. Меньше знаешь, лучше спишь. Я не сомневался, что только что прошедшие по колонному залу полуптицы-полумедведи пришли сюда из глубин Безымянных ярусов, куда никто не решался заглянуть в течение последних семи тысячелетий.
– Чего они хотят, Вальдер? – вырвалось у меня. Удивительно, но на этот раз архимаг соизволил мне ответить:
– Они ждут, Гаррет. – Ждут?! Но чего?!
Он долго молчал. Оченьдолго. Я уж подумал, что не дождусь ответа.
– Шанса. Шанса вернуться в наш мир. Они – ошибка богов, а может быть, и
