закричала. Глаза кровавого резчика затянулись белой пеленой, а кожа на лице и шее полопалась. Он был весь в темно-оранжевой крови, которая струилась по лицу, стекала по плечам и покрыла пятнами все его тело. Кровавый резчик пытался что-то сказать.

Джабитта сделала шаг назад, потеряв дар речи от ужаса.

— Я пытался контролировать это, — сказал Анакин, выходя из тени камня. Фиолетовый диск осветил его сумеречным светом. Кровавый резчик шаткой походкой продвигался к краю площадки, подальше от секотского корабля.

— Останови его, — сказал Анакин. — Пожалуйста, помоги мне остановить его.

Джабитта прошла мимо мальчика, к жалкому побитому врагу.

— Он умирает? — спросила она.

— Надеюсь, нет, — ответил Анакин таким тоном, словно его пристыдили. — Клянусь Силой, я не желаю этого!

— Он собирался убить тебя, — напомнила девочка.

— Это не имеет значения, — сказал Анакин. — Я никогда не должен был выпускать это на волю. Я все сделал неправильно.

— Что выпускать на волю?

Юный джедай покачал головой, пытаясь прогнать пережитый кошмар, затем схватил кровавого резчика за руку. Ке Даив крутанулся, словно стоял на вращающемся столе, и упал на колени. Кровь хлынула у него из горла.

Джабитта стояла между двумя противниками: мальчиком с коротко стриженными светлыми волосами и высоким кровавым резчиком с золотистой кожей. Скорее всего, Ке Даив умирал.

— Ты спас нас, Анакин, — сказала она.

— Но не стоило заходить так далеко, — ответил он. — Понятия Ке Даива о храбрости были своеобразными, но других он не знал. Он такой же, как я, только рядом с ним не оказалось джедая, чтобы помочь ему, — он повернулся к кровавому резчику и крикнул: — Будь сильным, я умоляю тебя. Не умирай.

Джабитта больше не могла смотреть на эту душераздирающую сцену.

— Мне нужно найти моего отца, — сказала она, затем повернулась и побежала к руинам.

Анакин снова вцепился в руку кровавого резчика и посмотрел вверх. Ужасные знаки, написанные воздушными минами, растворялись в воздухе, и теперь инверсионные следы шли на восток, извиваясь в потоках ветра и пропадая в облаках.

Ке Даив заговорил на родном языке. Каждый звук стоил ему невероятных усилий и мучений. Он снова и снова повторял что-то знакомое. Стихотворение или песню. Он упал на локоть, затем лег на землю.

Так Анакин и стоял рядом с ним, держа его за руку, пока тот не умер. Потом мальчик поднялся, обернулся назад и издал громкий отчаянный крик, который услышали только горы, небеса, груды обугленных камней и развалины дворца Судии.

Анакин Скайуокер понимал природу Силы — множество природ Силы — лучше, чем могли научить его столетия тренировок в Ордене. А еще он прекрасно понимал, что его испытание далеко от завершения. Ему нужно было забрать Джабитту отсюда, с гор, и вернуться к Оби-Вану, а затем уже бороться с тем, что он обнаружил внутри себя.

Эта борьба с самим собой могла и подождать. Долг джедая предписывал забыть обо всем личном и выполнять свои обязанности, чего бы это ни стоило ему.

Вход в развалины утопал во мраке. С разбитой каменной арки сыпалась пыль, которая попала в лицо Анакину. Пришлось некоторое время ползти на ощупь, протирая глаза. Вскоре завал закончился, впереди оказался длинный темный тоннель. Несмотря на кромешную мглу, страшно не было. Это был обычный коридор разрушенного дворца. Анакин увидел сам себя, как он поворачивает направо в конце коридора.

Когда юный джедай дошел до поворота и свернул направо, он оказался в другом коридоре, побольше, и его мощная крыша сдержала массы породы и битого кирпича, покрывавшие развалины дворца. Это коридор вел в зал, где Оби-Ван и Анакин встречались с Судией.

Джабитта уже была в этом зале, значит, он был недалеко. Мальчик направился вперед, и хотя его шаги были твердыми и уверенными, в его мыслях бушевало болезненное смятение.

Потолок содрогался от звуков, похожих на вопли умирающего банты. Другие стоны и звуки трения камня о камень эхом доносились из ответвлений коридора. Где-то совсем рядом с гулом прокатился огромный валун и запечатал вход в один из боковых проходов, в котором не выдержал и рухнул потолок. Из обрушившегося коридора выдавило воздух — словно шумный предпоследний выдох умирающего дворца.

Анакин перешагивал через вездесущие усики — это были новые отростки, значит, Секот все еще жил здесь, все еще пробирался сюда сквозь завалы и разрушения. Отсюда еще не ушла жизнь — она проявлялась в форме мягкого голоса, напоминавшего голос корабля, почти заглушенного шоком от смерти Ке Даива.

В один момент Анакину показалось, что он увидел перед собой тускло мерцающий полупрозрачный образ Вергер, и он даже подумал, что она осталась на Зонаме в форме духа, чтобы стать путеводителем мальчика. Но когда он подошел к тому месту, где только что был странный образ, его там не оказалось. Анакин покачал головой. Он грезил наяву, его стали посещать галлюцинации. Наверное, он сходил с ума.

У его мамы, как она однажды призналась ему, было немало снов, которые заставляли ее просыпаться по ночам, странных и волнующих. Это почему-то испугало его.

Он вышел в круглый зал с высоким сводчатым потолком. Прозрачная крыша, обвалилась, и толстая колонна превратилась в груду битого камня. Джабитта стояла рядом с завалом на коленях, горестно склонив голову.

Анакин подошел к ней. Она подняла взгляд и направила луч электрического фонарика на его лицо. Она нашла этот источник света где-то среди обломков, возможно, в своей комнате.

Среди двух отесанных плит торчала высохшая рука, чья плоть давно уже истлела. На одном из пальцев блестело массивное кольцо, украшенное пятиугольником из небольших красных камней. Анакин узнал печатку — такие раньше носили ученики джедаев.

— Он мертв, — всхлипнула Джабитта. — Только Судия мог носить это кольцо. Оно служит знаком его связи с потенциумом.

— Нам надо выбираться отсюда, — мягко сказал Анакин. Коридоры оглашались еще большим грохотом, скрежетом и скрипом. Пол под ногами задрожал.

— Наверное, он погиб еще во время битвы с Далекими Чужаками, — сказала Джабитта. Она провела лучом фонаря по залу, но он был заброшен и пуст. — А кто же тогда посылал приказы?

— Не знаю, — пожал плечами Анакин. И тут он снова краем глаза увидел во тьме проблеск света, но это не был луч, фонарика Джа-битты. Он повернулся и увидел пернатого джедая. Ее ноги с коленками назад были полусогнуты, словно она приготовилась к прыжку. В ее взгляде трудно было прочитать какие-либо эмоции.

Джабитта ее явно не видела. Не увидела она и фигуру Судии, своего отца. Изменившаяся на глазах фигура шагнула вперед.

Анакин не чувствовал страха. Он ощущал присутствие кого-то юного, не старше себя, и этот незнакомец был дружелюбно настроен. Мальчик всерьез задумался, а не сошел ли он с ума.

— Это я посылал распоряжения, — сказала фигура Анакину.

Девочка все еще склонилась над погибшим отцом. Анакин наклонился и мягко коснулся ее макушки — девочка тут же глубоко заснула и стала заваливаться набок. Он поймал ее и уложил поудобнее, затем