– Да, – Торанага переключился на другую тему. – Если Анджин-сан уплывет со своим кораблем, набитым золотом, вернется ли он обратно? Сам, по своей воле.

Спустя некоторое время она сказала:

– Я не знаю.

Торанага решил не давить на нее сейчас.

– Благодарю вас, Марико-сан, – сказал он дружески, отпуская ее, – я хочу, чтобы вы присутствовали на собрании, переводили то, что я скажу, для Анджин-сана.

– Все, господин?

– Да. И сегодня вечером, когда вы войдете в Чайный Домик покупать контракт Кику, возьмите с собой Анджин-сана. Прикажите его наложнице сделать все, что полагается. Он нуждается в поощрении, так ведь?

– Хай.

Когда она уже была у седзи, Торанага сказал:

– Как только появится связь между Ишидо и мною, вы получите развод.

Ее рука замерла на перегородке, она слегка кивнула благодаря, но не оглянулась. И закрыла за собой дверь.

Торанага несколько мгновений сидел, наблюдая за дымом благовоний в курильнице, потом встал и вышел в сад, чтобы зайти в уборную. Зажужжали москиты, Торанага рассеянно прихлопнул их рукой, продолжая думать о соколах и ястребах, зная, что даже самые большие соколы ошибаются, вот и Ишидо допустил ошибку, и Кири, и Марико, и Оми, и даже Анджин-сан.

Сто пятьдесят офицеров расположились ровными рядами, впереди сидели Ябу, Оми и Бунтаро. Марико сидела на коленях сбоку, около Блэксорна. Торанага, сопровождаемый личными телохранителями, прошел и сел на отдельную подушку, лицом к остальным. Он ответил на их поклоны, потом кратко проинформировал их о содержании пришедшего сообщения и выложил им, в первый раз при всех, свой окончательный план военных действий. Он снова не упомянул о том, что касалось секретных и тщательно планируемых восстаний, и тот факт, что наступление будет вестись по северной, а не по южной прибрежной дороге. И, к общей радости, так как все его военачальники были довольны, что наконец наступил конец неопределенности, он сказал им, что, когда прекратятся дожди, он произнесет условные слова «Малиновое небо», которые и означают наступление. – Тем временем, я думаю, Ишидо незаконно соберет новый Совет регентов. Я ожидаю, что меня незаконно обвинят в предательстве и против меня объявят незаконно войну. – Он наклонился вперед, его левый кулак характерным жестом упирался в бедро, правая вцепилась в рукоятку меча. – Слушайте. Я подтверждаю свою верность завещанию Тайко и признаю своего племянника Яэмона как Квампаку и наследника Тайко. Мне не нужны другие земли, мне не нужны новые посты. Но если изменники нападут на меня, я должен буду защищаться. Если они обманут Его Императорское Высочество и попытаются взять власть в стране, мой долг защищать императора и изгнать дьявола. Так?

Его поддержал одобрительный гул. Боевые крики «Касиги!» и «Торанага!» из комнаты разнеслись по всей крепости, вызвав отголоски эха.

– Штурмовой полк будет готовиться к отправке на галерах в Эдо под командованием Тода Бунтаро-сана и заместителя Касиги Оми-сана в течение пяти дней. Господин Касиги Ябу, мобилизуйте Идзу и прикажите шести тысячам человек выступить к проходам на границе на случай, если изменник Икава Джикья устремится на юг, чтобы отрезать наши линии коммуникаций. Когда кончится сезон дождей, Ишидо нападет на Кванто…

Оми, Ябу и Бунтаро молча согласились с мудростью Торанаги, решившего умолчать о принятом в этот день решении начать войну прямо сейчас, в дождливый сезон.

«Это вызовет большую сенсацию», – подумал про себя Оми, при мысли о войне во время сезона дождей.

– Наши ружья проложат нам путь, – с энтузиазмом сказал Ябу в этот день.

– Да, – согласился Оми, вовсе не уверенный в этом плане, но не зная, что предположить еще. – «Это сумасшествие, – сказал он себе, хотя и был польщен тем, что его назначили помощником командира. – Я не понимаю, как Торанага может быть уверен, что при северном варианте есть какой-то шанс на победу. Здесь нет ни единого шанса», – снова сказал он себе и стал слушать вполуха энергичные призывы Торанага, чтобы сосредоточиться еще раз на проблеме мести. – «Конечно, атака на Синано даст дюжину возможностей покончить с Ябу без риска для себя. Война, любая война будет ему на пользу, при условии, что война не будет проиграна…»

Потом он услышал, как Торанага говорит:

– Сегодня я чуть не погиб. Спасибо, Анджин-сан вытащил меня из-под земли. Это второй раз, может быть даже третий, когда он спас мне жизнь. Моя жизнь ничего не значит по сравнению с будущим моего рода, и кто скажет, жил бы я или погиб без его помощи? Но хотя это и есть Бусидо, вассал никогда не ожидает награды за свою службу, долг сюзерена время от времени оказывать ему благодеяния.

Среди общих восклицаний Торанага сказал:

– Анджин-сан, сядьте здесь! Марико-сан, вы тоже. Оми ревниво следил, как высокий человек поднялся и сел на колени на место, указанное Торанагой, рядом с ним. В это время в комнате не было ни одного человека, который не хотел бы оказаться на месте чужеземца.

– Анджин-сану дается надел земли близ рыбацкой деревушки Иокогама к югу от Эдо с доходом в две тысячи коку ежегодно, право набирать двести слуг-самураев, полные права самурая и хатамото дома Ёси- Торанага-нох-Миновара. Далее, он также получает десять лошадей, двадцать кимоно, вместе с полным боевым снаряжением для его вассалов – и ранг главного адмирала и кормчего Кванто, – Торанага подождал, пока Марико не кончила переводить, потом позвал: – Нага-сан!

Нага послушно принес Торанаге покрытый шелком сверток. Там была пара мечей – один короткий, второй боевой.

– Заметив, что земля поглотила мои мечи и что я не вооружен, Анджин-сан еще раз спустился в трещину, нашел там свой меч и отдал его мне. Анджин-сан, я в свою очередь возвращаю вам эти. Они сделаны великим мастером, Ёри-я. Помните, меч – душа самурая. Если он забывает или теряет его, он никогда не может быть прощен.

Сопровождаемый еще большими восклицаниями и особой завистью, Блэксорн принял мечи, поклонился, засунул мечи за пояс, потом поклонился снова.

– Благодарю вас, Торанага-сама. Вы оказали мне большую честь. Благодарю вас.

Он собрался уходить, но Торанага приказал ему остаться:

– Нет, садитесь здесь, рядом со мной, Анджин-сан. – Торанага посмотрел на воинственные, фанатичные лица своих офицеров.

«Глупцы, – хотелось закричать ему, – вы не понимаете, что война, независимо от того, начнется ли она сейчас или после сезона дождей, будет только большим бедствием? Любая война с Ишидо – Ошибой – Яэмоном и их нынешними союзниками должна кончиться гибелью всех моих армий, всех вас и уничтожением меня и моего рода? Разве вы не понимаете, что я не имею шансов, кроме как ждать и надеяться, что Ишидо сам себя погубит?»

Вместо этого он еще больше поддерживал их воинственный дух, так как ему было очень важно вывести врага из равновесия.

– Слушайте, самураи: скоро вы сможете доказать вашу преданность, каждый человек, как ваши предки доказали свою преданность. Я сокрушу Ишидо и всех его изменников, и прежде всего Икаву Джикья. Я сейчас всем официально заявляю, что отдам все его земли, обе провинции – Суругу и Тотоми, стоимостью триста тысяч коку, моему преданному вассалу господину Касиги Ябу и подтверждаю право его и его рода как верховных владык этих областей и Идзу.

Оглушительные приветствия. Ябу вспыхнул от восторга.

Оми стучал по полу, крича как в экстазе. Теперь его награда будет безмерна, так как, по обычаю, наследник Ябу будет наследовать все его земли.

«Как убить Ябу, не дожидаясь войны?»

Тут его глаза обратились на Анджин-сана, который бурно выражал свое одобрение. «Почему бы Анджин-сану не сделать это за тебя?» – спросил он себя и громко рассмеялся от этой идиотской мысли.