построения, крики или показные смерти. Вы забыли, старина, я играл в пьесах «Но» и достаточно много их поставил, чтобы уметь использовать свое воображение. Я не ронин-крестьянин. Пожалуйста, прикажите сразу же выступать.

Они стояли на берегу около пристани. Торанага был окружен отборными телохранителями, остальные высаживались с причалившей галеры. Еще тысяча самураев с тяжелым вооружением находились на двух галерах, которые ждали на рейде. День был теплый, небо безоблачно, на море была небольшая волна, на горизонте дрожало легкое марево.

– Игураши, посмотри-ка! – Ябу спрятал свой гнев. С тех пор, как было отправлено первое донесение о прибытии Дзозена одиннадцать дней назад, поступило только несколько незначительных сообщений из Эдо от его собственных шпионов и ничего, кроме редких возмутительно бессодержательных ответов Торанаги на его более важные сигналы: «Ваше сообщение получено и внимательно изучается», «Удивлен сообщениями о моем сыне. Пожалуйста, дождитесь дальнейших инструкций». Затем, четыре дня назад: «Виновные в смерти Дзозена будут наказаны. Они должны оставаться на своих постах, но держите их под арестом, пока я не проконсультируюсь с господином Ишидо». И вчера, как бомба: «Сегодня получил официальное приглашение нового Совета регентов из Осаки на цермонию открытия выставки цветов. Когда вы собираетесь выехать? Сообщите немедленно».

– Ведь это не означает, что Торанага действительно поедет? – спросил озадаченный Ябу.

– Он вынужден сделать это, – ответил Игураши, – во всяком случае он испытывает вас.

– Да, вероятно, – сказал Оми.

– Почему нет новостей из Эдо? Что случилось с нашими шпионами?

– Похоже, что Торанага накрыл Кванто одеялом, – сказал ему Оми, – может быть, он знает, кто ваши шпионы!

– Сегодня десятый день, господин, – напомнил Ябу Игураши. – Все готово для вашего отъезда. Вы собираетесь ехать или нет?

Сегодня здесь на берегу Ябу благодарил охранявших его ками, которые убедили его принять совет Оми оставаться до последнего возможного момента, еще три дня.

– Относительно вашего последнего письма, Торанага-сама, того что пришло вчера, – сказал он. – Вы, конечно, не поедете в Осаку?

– А вы?

– Я признаю вас как своего вождя. Конечно, я ждал вашего решения.

– Мне решить легко, Ябу-сама. Но вам трудно. Если вы поедете, регенты наверняка обвинят вас в убийстве Дзозена и его людей. Ишидо действительно очень сердит, и справедливо. Не так ли?

– Я не виноват в этом, господин Торанага. Убийство Дзозена – как ни заслуживал он этого – было совершено вопреки моим приказам.

– Это сделал Нага-сан, да? Иначе, конечно, вы должны были бы сделать это сами. Я поговорю с Нага- саном позднее, но пойдемте, мы можем продолжить разговор в пути. Не нужно тратить время, – Торанага взял быстрый темп, телохранители держались вплотную к нему. – Да, у вас действительно дилемма, старина. Если вы поедете, вы потеряете голову, потеряете Идзу и, конечно, весь ваш род Касиги отправится на казнь. Если вы останетесь, Совет издаст такое же постановление, – он оглянулся на Ябу, – может быть, вам следует сделать то, что вы предлагали, когда я последний раз был в Анджиро, сделать мне. Я буду счастлив быть вашим помощником. Может быть, ваша голова улучшит Ишидо настроение, когда я увижу его.

– Моя голова ничего не значит для Ишидо.

– Я так не думаю.

Их прервал Бунтаро:

– Простите меня, господин. Где вы хотели разместить моих людей?

– На плато. Устройте там свой постоянный лагерь. Двести человек охраны будут стоять со мной у крепости. Когда отдадите все распоряжения, присоединяйтесь к нам. Я хочу, чтобы вы посмотрели на учения. – Бунтаро торопливо ушел.

– Постоянный лагерь? Вы остаетесь здесь? – спросил Ябу.

– Нет, только мои люди. Если атака так хороша, как я слышал, мы сформируем девять штурмовых батальонов по пятьсот самураев в каждом.

– Что?

– Да. Я привез с собой еще тысячу отборных самураев для вас. Вы обеспечите еще одну тысячу.

– Но нет достаточного количества ружей и подготовка…

– Ну, извините, вы не правы. Я привез тысячу мушкетов и вдоволь пороха и пуль. Остальное прибудет в течение недели вместе с еще одной тысячей человек.

– У нас будет девять штурмовых батальонов?

– Да, они составят один полк. Командиром будет Бунтаро.

– Может быть, было бы лучше, если бы командовал полком я. Он будет…

– О, не забывайте, что Совет состоится через несколько дней. Как вы сможете командовать полком, если собираетесь в Осаку? Вы готовы ехать?

Ябу остановился: – Мы союзники. Мы договорились, что вы старший, и помочились в знак договоренности. Я соблюдал и соблюдаю ее. Сейчас я спрашиваю, какой у вас план? Мы воюем или нет?

– Никто не объявлял мне войны. Пока.

Ябу страстно желал выхватить свой меч работы Ёситомо и выпустить кровь из Торанаги прямо здесь на песке, покончив с ним раз и навсегда, чего бы это ни стоило. Он чувствовал дыхание телохранителей вокруг себя, но не заботился сейчас об этом: – Разве Совет не предвещает вашей смерти тоже? Вы сами сказали об этом. Как только они встретятся, вы должны будете повиноваться. Так?

– Конечно, – Торанага сделал знак телохранителям, чтобы они отошли, легонько оперся о свой меч, широко и твердо расставив свои массивные ноги.

– Тогда каково же ваше решение? Что вы предлагаете?

– Сначала посмотреть атаку.

– Потом?

– Потом поехать поохотиться.

– Вы собираетесь в Осаку?

– Конечно.

– Когда?

– Когда мне захочется.

– Вы имеете в виду, не тогда, когда захочется Ишидо.

– Я имею в виду, когда это захочется мне.

– Мы будем изолированы, – сказал Ябу, – мы не можем воевать со всей Японией, даже имея штурмовой полк, и мы, видимо, не сможем подготовить его за десять дней.

– Да.

– Тогда какой у вас план?

– Что на самом деле произошло у Дзозена с Нагой?

Ябу рассказал все как было, опустив только тот факт, что Нага был спровоцирован Оми.

– А мой чужеземец? Как себя вел Анджин-сан?

– Хорошо. Очень хорошо, – Ябу рассказал ему о попытке самоубийства в первый вечер и как он склонил Блэксорна на свою сторону, к их общей выгоде.

– Это было умно, – медленно сказал Торанага. – Я никогда не думал, что он попытается совершить сеппуку. Интересно.

– Повезло, что я приказал Оми быть наготове.

– Да.

Ябу нетерпеливо ждал дальнейшего, но Торанага молчал.

– Эту новость о том, что господин Ито станет регентом, я вам сообщил, – сказал наконец Ябу. – Вы знали об этом до моего письма?

Торанага ответил не сразу: