– Вы не очень веселый человек, да, Анджин-сан?

– Я слишком долго был моряком. Моряки всегда серьезны. Мы привыкаем следить за морем. Мы всегда следим за морем и ждем несчастья. Отведи глаза от моря на секунду, и оно подхватит твой корабль и превратит его в щепки.

– Я боюсь моря, – сказала она.

– Я тоже. Старый рыбак сказал мне однажды: «Человек, который не боится моря, скоро утонет, так как он выйдет в море в день, когда ему бы не следовало этого делать». Но мы боимся моря, поэтому мы будем тонуть снова и снова, – он взглянул на нее. – Марико-сан…

– Да?

– Несколько минут назад вы убедили меня, что… ну, скажем, я поверил. Сейчас я не убежден. Так где правда? Хонто. Я должен знать.

– Уши для того, чтобы слышать. Конечно, это была служанка.

– Служанка. Могу я просить ее всякий раз, как мне захочется?

– Конечно. Но умный человек не стал бы.

– Потому что я могу быть разочарован в следующий раз?

– Может быть.

– Я думаю, трудно обладать служанкой и терять служанку, трудно ничего не говорить…

– Секс – это удовольствие тела. Ничего говорить не надо.

– Но как я скажу служанке, что она красива? Что я люблю ее? Что она наполняет меня экстазом?

– Это, видимо, не любовь для служанки. Не здесь, Анджин-сан. Эта страсть даже не для жены или наложницы, – ее глаза вдруг метнулись в сторону, – но только для кого-нибудь типа Кику-сан, куртизанки, которая так красива и заслуживает этого.

– Где я могу найти эту девушку?

– В деревне. Я почту за честь действовать как ваш посредник.

– Ей-богу, я думал, вы это и имеете в виду.

– Конечно. Человек нуждается в разных видах страсти. Эта госпожа достойна любви, если только вы сможете это выдержать.

– Что вы имеете в виду?

– Она очень дорогая.

– Любовь не покупается. Это не стоит ничего. Любовь не имеет цены.

Она улыбнулась:

– Секс всегда имеет свою цену. Необязательно в деньгах, Анджин-сан. Но мужчина платит всегда за секс тем или иным образом. Истинная любовь – мы называем ее долгом – это чувство души к душе и не нуждается в таком выражении – в физическом выражении, за исключением, может быть, дара смерти.

– Вы не правы. Я хотел бы показать вам мир таким, как он есть.

– Я знаю мир, как он есть и каким он будет вечно. Вы хотите снова эту презренную служанку?

– Да. Вы знаете, что я хочу…

Марико весело засмеялась:

– Тогда она придет к вам. На закате. Мы приведем ее, Фудзико и я!

– Черт бы ее побрал, я думаю, и вас тоже, – он засмеялся вместе с ней.

– Ах, Анджин-сан, как хорошо видеть вас смеющимся. С того момента, как вы приехали сюда в Анджиро, вы сильно изменились. Очень сильно изменились.

– Нет. Не так сильно – Но прошлой ночью я видел во сне мечту. Этот сон был совершенством.

– Бог совершенен. И иногда также закат, или восход луны, или цветение первого крокуса в этом году.

– Я вас совсем не понимаю.

Она откинула вуаль на шляпе и посмотрела прямо на него:

– Однажды другой мужчина сказал мне: «Я совсем не понимаю вас», а мой муж сказал: «Прошу прощения, господин, но никто не может понять ее. Ни ее отец не понимает ее, ни наши боги, ни ее чужеземный Бог, ни даже мать не понимает ее».

– Это был Торанага? Господин Торанага?

– О, нет, Анджин-сан. Это был Тайко. Господин Торанага понимает меня. Он понимает все.

– Даже меня?

– Вас очень хорошо.

– Вы уверены в этом?

– Да. О, совершенно уверена.

– Он выиграет войну?

– Да.

– Я его любимый вассал?

– Да.

– У него будет мой корабль?

– Да.

– А когда я получу обратно свой корабль?

– Вы не получите.

– Почему?

Ее серьезность исчезла:

– Потому что вы будете иметь свою «служанку» в Анджиро и будете так часто заниматься любовью, что у вас не хватит сил уехать, даже уползти на коленях, когда она попросит вас подняться на ваш корабль и когда господин Торанага попросит вас подняться на борт и покинуть нас!

– Вот вы опять уходите! То такая серьезная, то наоборот!

– Это только ответ вам, он ставит некоторые вещи на свои места. Ах, но прежде чем вы оставите нас, вам следует повидать госпожу Кику. Она достойна великой страсти. Она такая красивая и талантливая. Для нее вы должны сделать что-то необычное!

– Я склоняюсь к тому, чтобы принять вызов.

– Никакого вызова нет. Но если вы готовитесь стать самураем, а не варваром, если вы готовы воспринимать любовную встречу как она есть, тогда я почту за честь действовать как ваш посредник.

– Что это значит?

– Когда вы будете в хорошем настроении и готовы к совершенно особому удовольствию, скажите вашей наложнице, чтобы она попросила меня.

– А причем здесь Фудзико-сан?

– Потому что это долг вашей наложницы смотреть, чтобы вы были всем довольны. Этот наш обычай упрощает жизнь. Мы восхищаемся простотой, поэтому мужчина и женщина могут заниматься любовью с той единственной целью, для которой она и предназначена: важная часть жизни, конечно, но между мужчиной и женщиной есть и более важные вещи. Подчинение для кого-то. Уважение. Долг. Даже эта ваша «любовь». Фудзико «любит» вас.

– Нет, она не любит!

– Она отдаст за вас свою жизнь. Что еще можно отдать?

Он наконец отвел от нее глаза и посмотрел на море. Волны бурунами обрушивались на берег, так как ветер усилился. Он опять повернулся к ней.

– Так ничего и не сказано? – спросил он. – Между нами?

– Ничего. Это очень мудро.

– А если я не согласен?

– Вы должны согласиться. Вы здесь. Это ваш дом.

Атакующие пять сотен всадников галопом вылетели на гребень холма, держась неровным строем, спустились на каменистое дно долины, где в боевом порядке располагались две тысячи «защитников». Каждый всадник имел за спиной мушкет и патронташ, кресала и пороховницы. Как и большинство самураев, они были одеты в пеструю смесь кимоно и прочих тряпок, но имели всегда самое лучшее оружие из того, что могли себе позволить. Только Торанага и Ишидо, копируя его, настояли на том, чтобы их войска были одеты