сделал жест, означавший его неспособность переспорить жену.
В это мгновение раздался еще один крик, и Диана бросилась обратно к окну.
– Боже мой, Роберт! Что ты делаешь?
Роберт неодобрительно нахмурился.
– Сибель не прошла проверку, Диана.
Он попытался обнять ее, но Диана оттолкнула его. В ответ на ее реакцию Роберт скривился и сказал резко:
– Хорошо, Диана. Что для тебя важнее: жизнь Сибель или твое согласие на брак с Дональдом Кэмпбеллом?
Она содрогнулась, осознав его замысел. Она лишь покачала головой, не веря в случившееся. Но, взглянув вниз, она вновь увидела человека с горящим факелом в руке. Он наклонился вперед. Маленькие вязанки хвороста мгновенно занялись, пустив тонкую струйку дыма в воздух.
Облокотившись на подоконник, Диана начала задыхаться. Ее дыхание перешло в хрипы. «Я не должна упасть в обморок!» – приказала она себе, когда двор поплыл перед ее глазами. Если ей станет плохо, Сибель умрет прежде, чем она придет в себя.
– Роберт! – закричала Диана.
– Нет! Спор окончен! Ты должна дать слово, что выйдешь замуж за Дональда.
Диана в ответ только посмотрела на него. И это ее брат! Сын ее отца!
– Ты не можешь заставить меня дать такое обещание!
– Могу и сделаю это, – холодно ответил Роберт. Потом добавил: – Взгляни туда! Может быть, ты хочешь, чтобы она сгорела, дабы удовлетворить твою гордыню?
Диана без сил опустилась на колени. «Гордыня! – с бешенством подумала она. – Нет, не гордыня. Мое сердце! Моя душа! Мое желание жить!»
Не в силах вынести груз собственных мыслей, Диана зажала рукой рот, чтобы не закричать. «Я не выйду замуж, даже если от этого будет зависеть моя жизнь», – хотела сказать она Роберту. А что, если от этого будет зависеть не ее жизнь? Неужели она может стать повинной в смерти Сибель? Матерь Божья, нет! Она не может предстать перед творцом с таким грехом на душе.
Приподнявшись, она выглянула в окно. Пламя вздымалось все выше. Худенькое тело Сибель напряглось под путами, которыми она была привязана к столбу, она в ужасе всматривалась в окно Дианы.
Диана тряхнула головой, пытаясь прогнать это видение, ставшее слишком реальным. «Ведь это кошмар, он должен растаять!» Парализованная страхом, она пыталась что-то сказать, но почувствовала, что не может. Перед ее мысленным взором стояло перекошенное от боли лицо Сибель.
– Прекрати это! – закричала Диана. – Я сделаю все, как ты захочешь!
Роберт наклонился к ней:
– Что? Я правильно понял – ты согласна?
Диана вздохнула так, словно ее душа разрывалась на части.
– Да, – прошептала она. Пальцы ее разжались, и она соскользнула с подоконника на пол. – Я согласна.
Распахнув окно, Роберт повелительно взмахнул рукой.
– Отпустить девчонку! – крикнул он. – Я подумал и решил, что она не ведьма.
– Это ты приспешник Сатаны, Роберт, – произнесла Диана сквозь зубы. – Ты еще будешь гореть в аду за свое коварство.
– Ты вряд ли проживешь так долго, чтобы порадоваться этому, – бесцеремонно заявил он и усмехнулся. – Может, и ты присоединишься ко мне, когда твой будущий муж особенно круто обойдется с тобой. Я слишком хорошо знаю, что мужчины иногда теряют контроль над собой, и все уговоры бесполезны, если ими движет похоть. А Дональд – Бог свидетель! – слишком долго сдерживал свои желания.
И он, насвистывая, вышел из комнаты.
«Почему я не могу плакать?» – в отчаянии думала Диана. Если когда-либо в ее жизни и наступал критический момент, то это было именно сейчас. Но боль потери была так велика, что ее невозможно было просто выплакать. Диана чувствовала, что она никогда больше не сможет искренне смеяться и плакать.
Она все еще лежала на полу, когда через некоторое время вошел тот самый человек, который держал зажженный факел. Он нес на руках Сибель.
– Ничего страшного просто обморок, – радостно сообщил он.
Пройдя через комнату к алькову, он опустил безжизненное тело Сибель на матрас. Потом обернулся к Диане, ожидая от нее какой-нибудь реплики. Но она ничего не сказала, и он, пожав плечами, вышел.
Прошло еще несколько минут, прежде чем Диана наконец смогла подняться на ноги. Колени ее подгибались, словно к ногам были прикованы тяжелые цепи. Она взглянула на Сибель. Девушка лежала неподвижно, но грудь ее вздымалась – она дышала.
Диана подошла ближе. Едкий запах дыма отозвался в ней болью. Опустившись на колени подле Сибель, она отвела пряди волос с ее бледного, как полотно, лица. Край юбки был опален, но, к счастью, ожогов на руках и ногах не было заметно.
Усилием воли Диана отбросила свои личные моральные терзания и принялась ухаживать за Сибель. Намочив полотенце холодной водой в сосуде, стоящем на туалетном столике, она осторожно отерла лицо
