— Да. Если, конечно, не обнаружится какой-нибудь серьезный скрытый дефект.
— Такого быть не может. Это хороший дом, построенный всего шесть лет назад. С выгодными ипотечными условиями.
— Тогда все отлично, — успокоил Уолтер ее.
Джоанна стояла и смотрела на него.
— Ты действительно хочешь, чтобы я изменилась?
— Нет, — ответил он. — Я только хочу, чтобы ты хотя бы иногда слегка красила губы. Это ведь не большое изменение. Я и сам бы хотел немного измениться, к примеру сбросить несколько килограммов.
Она пригладила распущенные волосы.
— Я хочу немного поработать в фотолаборатории, — сказала она. — Пит еще не заснул. Послушаешь, как он там, ладно?
— Конечно, — ответил он, глядя на нее с улыбкой.
Она взглянула на него испытующе, потом повернулась и вышла.
Джоанна позвонила в департамент здравоохранения — уж тут-то наверняка помогут, — но ее переадресовали в окружное медицинское управление, а уже там ей сообщили имена и номера телефонов женщин-психиатров. У двух из них, принимающих в ближайших клиниках в Истбридже, время приема было расписано вплоть до середины января; а третья дама-врач, ведущая прием в Шеффилде, к северу от Норвуда, согласилась встретиться с ней в два часа в субботу. После разговора по телефону у нее сложилось хорошее впечатление о докторе Маргарет Фенчер.
Она закончила с рождественскими открытками, дошила Питу костюм; купила игрушки и книги для Пита и Ким, бутылку шампанского для Бобби с Дэйвом. Уолтеру она заранее купила в городе позолоченную пряжку для ремня; вдобавок Джоанна решила побывать в антикварной лавке на Девятом шоссе и приобрести для него что-нибудь из старинных документов по законодательству, но вместо этого купила ему шерстяной джемпер желто-коричневого цвета на пуговицах.
Пришли первые рождественские поздравления — от ее родителей; сотрудников фирмы, где работал Уолтер; от Мак-Кормиков, Чамалианов и Ван Сентов. Она выставила открытки на книжных полках в гостиной.
Из фотоагентства прислали чек на сто двадцать пять долларов.
Во второй половине дня в пятницу, несмотря на снегопад и пятисантиметровый слой снега на дорогах, она посадила Пита и Ким в «универсал» и поехала в гости к семейству Бобби.
Бобби встретила их приветливо и радушно; Адам, Кенни и собаки подняли невообразимый шум. Бобби приготовила горячий шоколад, и Джоанна понесла поднос с чашками в гостиную.
— Осторожно, не поскользнитесь, — закричала Бобби из кухни, — я сегодня утром натерла пол.
— Вижу, — ответила Джоанна. Вернувшись на кухню, она села и стала наблюдать за Бобби — красивой, фигуристой Бобби, — которая сначала обрызгала плиту чистящим средством из аэрозольного баллона, а затем протерла ее бумажным полотенцем.
— О господи, что вы с собой сделали? — спросила Джоанна.
— Я уже не ем так беспорядочно, как прежде, — ответила Бобби. — И больше двигаюсь.
— Вы, должно быть, сбросили не меньше десяти фунтов!
— Нет, где-то два или три. Я ношу специальный пояс.
— Бобби, умоляю вас, скажите, что произошло в прошлый уикенд?
— Ничего не произошло. Мы были дома.
— Вы что-то курили, что-то принимали? Я имею в виду наркотики.
— Нет. Какие наркотики, что вы говорите!
— Бобби, но вы уже больше не вы! Вы что, сами этого не видите? Вы же стали такой, как все остальные!
— Джоанна, если уж говорить начистоту, все это чушь, — ответила Бобби. — Я, конечно же, осталась собой. Просто я осознала, какой самодовольной неряхой была прежде, и теперь я выполняю свою работу так же добросовестно, как выполняет свою работу Дэйв.
— Я знаю, вы уже говорили об этом, — сказала Джоанна. — Ну а он, как он воспринял это?
— Он просто счастлив.
— Не сомневаюсь.
— А это средство и вправду хорошо чистит. Вы им пользуетесь?
Я не тронулась умом, думала она. Я не тронулась умом.
Джонни с двумя соседскими мальчишками катал снежную бабу перед их домом. Оставив Пита и Ким в машине, она пошла поздороваться с ним.
— О, привет, — обрадовался он. — Вы хотите дать мне денег?
— Пока нет, — ответила она, закрываясь рукой от крупных падающих с неба хлопьев. — Джонни, я… я не могу свыкнуться с мыслью, что твоя мама так изменилась.
— Вы тоже заметили? — спросил он, кивая и тяжело дыша.
— Я не могу понять, что произошло, — сказала она.
— Я и сам не понимаю, — пожал плечами Джонни. — Она перестала кричать, она готовит горячие завтраки… — Он посмотрел на дом и зажмурился. Снежные хлопья падали на его лицо. — Надеюсь, что и дальше так будет, — продолжал он, — но готов держать пари, что это скоро кончится.
Доктор Фенчер оказалась миниатюрной дамой чуть за пятьдесят, с птичьим личиком, короткими, тронутыми сединой кудряшками, с острым подвижным носом и смеющимися серо-голубыми глазами. На ней было темно-синее платье, ворот которого заколот золотой булавкой, украшенной выгравированными китайскими символами ин и янь,[26] а на безымянном пальце левой руки сияло обручальное кольцо. Обстановка в ее кабинете была спокойной и располагающей: чиппендейловская мебель, гравюры Пауля Клее,[27] шторы на окнах с прозрачными полосами, пропускающими солнечный свет и блеск чистого снега. У стены стояла кожаная кушетка с подголовником в бумажном чехле, однако Джоанна села на стул из красного дерева возле письменного стола, на котором возвышалась вертикальная зеленая стойка с памятками — многочисленными листками белой бумаги, закрепленными со всех сторон.
Первой заговорила Джоанна.
— Я здесь потому, что так решил мой муж. Мы переехали в Степфорд в начале сентября, а сейчас я хочу уехать оттуда, как можно скорее. Мы уже внесли аванс за дом в Истбридже, но сделали это исключительно по моему настоянию. Он, мой муж, считает, что я… веду себя… как бы это сказать… неадекватно.
Она рассказала доктору Фенчер, почему она решила переехать: о степфордских женщинах; о том, как Чармиан, а затем и Бобби тоже изменились, стали такими, как все.
— А вы бывали в Степфорде? — спросила она, закончив рассказ.
— Всего один раз, — ответила доктор Фенчер. — Я слышала, что на этот город стоит посмотреть. Я также слышала, что Степфорд — своеобразная автономия, некое закрытое и изолированное от остального мира общество.
— Это так.
Доктор Фенчер была осведомлена о факте снижения уровня преступности в техасском городе.
— Предположительно причиной такого явления было повышенное содержание лития в организме жителей этого города, — пояснила она. — В одном из журналов была подробная статья, рассказывающая об этом.
— Мы с Бобби писали в департамент здравоохранения, — сказала Джоанна. — Нам ответили, что в Степфорде нет ничего, что могло бы повлиять на кого-либо. Я даже думаю, что они приняли нас за ненормальных. В то время я и вправду думала, что Бобби несколько впадает в панику. Я по ее просьбе помогла ей написать это письмо… — Джоанна посмотрела на свои сцепленные руки, разомкнула их и потерла ладонью о ладонь.
Доктор Фенчер слушала Джоанну молча.
— Я начала подозревать, — продолжала Джоанна. — О господи, «подозревать»… звучит как-то… — Она снова сцепила руки и стала смотреть на них.
