B.Л., мне 33 года» Все эти годы я прожила в одиночестве. В детстве была гадким утенком. Ни одного теплого слова, ни одной улыбки. Ловила на себе только злые, презрительные взгляды. О том, чтобы искать сочувствие и поддержку в семье в трудные минуты, я не мечтала. Тщательно скрывала свои промахи и неудачи, чтобы лишний раз не слышать упреки и едкие замечания…
Я не застенчива, нет, это мягкое слово для меня не подходит. Я человек застенный, еще даже точней, вмурованный в стену.
И не человеком себя ощущаю среди людей, а какой-то мерзкой букашкой.
Когда в первый раз устроилась на работу после школы и почувствовала хорошее отношение окружающих, испугалась страшно.
Не знала, как себя вести. Для меня было странным такое отношение и мучительно неприятным. Человека, который не скрывал расположения ко мне, я обходила на пушечный выстрел и в конце концов уволилась…
Сейчас работаю на почтамте, на сортировке, исполняю механические обязанности, не поднимая глаз на людей… Заняться любимым делом (обожаю животных, всю жизнь мечтала о ветеринарии) так и не пришлось — не решилась, зверей ведь приводят люди, а с ними надо общаться…
Единственное мое утешение и наслаждение — книги. Изредка смотрю телесериалы.
Ощущение при этом, как будто наблюдаешь какую-то инопланетную жизнь»»
Вы спросите, почему я не обратилась к вам за советом раньше. Да я просто не осознавала своего положения. Я ничего не знала о взаимоотношениях между людьми. Я даже не подозревала, что таковые существуют. Я жила, в буквальном смысле низко наклонив голову, боялась смотреть вокруг, в уверенности, что ничего не увижу, кроме недобрых и насмешливых взглядов.
Но вот с годами я слегка осмелела и огляделась… Оказывается, ничего страшного.
Стала наблюдать за людьми вокруг и сделала открытие, что в большинстве своем люди — не одиночки, как я, а имеют семьи, сожителей или просто друзей, приятелей, имеют свои тусовки, компании; что многие хорошо друг к другу относятся, что есть и любовь…
Люди улыбаются друг другу (даже этот факт был для меня новостью), люди ищут и находят друг у друга сочувствие, помощь, поддержку. Для меня это было потрясающим открытием. Мне показалось, что мучения мои скоро кончатся, что вот-вот произойдет чудо и я выберусь из своей стены. Иди к людям, и они тебя пойхмут!.. Иди к людям!
Не тут—то было. Люди, может быть, и поймут, только вот подойти-то к ним я не могу никак. Между нами стена — глухая, железобетонная, бесконечно высокая. И бьюсь я об эту стену уже много лет…
Я угрюма, пассивна и безразлична ко всему и ко всем. Я вяла и безынициативна. Вся внутри себя, в реальной жизни не существую.
Только изредка всплываю на поверхность и опять погружаюсь в себя, варюсь в собственном соку. Мое настроение ничем не проявляется внешне. И радость, и горе я переживаю в одиночку. Я могу быть в прекрасном расположении духа, но только для себя.
Если в это время ко мне кто-нибудь подойдет, просто так, поговорить, — мое настроение катастрофически падает. У меня векобоязнь, я боюсь людей, я боюсь себя, я боюсь и вас тоже, В.Л.!..
У меня никогда не было близкого человека, друга, и я не знаю, что значит чувствовать себя как дома: дохма я тоже чужая.
Если малознакомые мне улыбаются (говорят, что у меня привлекательная внешность, но я не верю), то хорошо меня знающие стараются меня избегать. Меня вроде бы и уважают в коллективе, и в то же время стараются обойти, не заметить. Мое общество всем в тягость, я никому не нужна. Порой удивляюсь, как мне удалось дожить до тридцати трех лет, почему у меня до сих пор не разорвалось сердце. Мечтала о самоубийстве, давала даже себе срок…
Ее беспокойтесь: мне это не грозит.
Я слишком труслива и в оправдание ищу отговорки. То мне жалко отца, то боюсь загробной жизни — а вдруг там не принимают непрошенных гостей. Недавно пришла мысль о монастыре… На сколько-нибудь решительные действия я не способна. Мне остается только жить, хмучиться и мечтать о естественном конце. Я даже свой адрес вам дать боюсь.
Называю себя просто Л.
Л., спасибо за исповедь. Это труд доверия, труд великий — начало пробивания стенки… Глаза уже видят свет; кожа чует тепло… Совсем близко в жизнь — всего в двух шагах. Вот они.
Шаг первый: принять себя. Попробуем вместе, вдвоем ответить: почему я защищаюсь от внимания к себе, от доброго отношения?..
Почему я боюсь любви?..
Отвечаю (за себя, но быть может, и за вас тоже): подозреваю себя в бедности, в душевном ничтожестве.
Опасаюсь, что не смогу соответствовать. И привязываться боюсь, не хочу зависеть…
Но почему же, чуждаясь людей, я в то же время так завишу от их оценок (всего более воображаемых)?
Ответ: потому что строю свое самосознание по чужим меркам, извне взятым — не проработанным, не осмысленным. Потому что стержень моей личности еще не построен — еще не проявлено мое собственное духовное существо, светоносное и теплородное.
Конечно — нельзя получать, не давая, снимать проценты, не вкладывая.
Что потеряю я, открывшись, как есть, хотя бы одному человеку? Ответ: ничего, кроме своей скорлупки, кроме самовозведенной стены этой, в которой мне так давно тесно, душно и больно жить.
А открою, может быть, самое главное: свою способность дарить — да, дарить душу, дарить себя.
(Так и произошло в жизни со мной — и неважно, что те, кому предлагал, дар мой не взяли — нашлись иные, которых не знал, не звал и не ждал… Не может быть невостребованной душа!..)
Второй шаг: перелет через стену. Не биться, а — ПЕРЕЛЕТЕТЬ.
Не пробовали еще?.. Стена, между прочим, не такая уж и высокая и не прочная, упасть может даже от случайного сотрясения…
Потому что это и не стена вовсе, а что-то вроде флажков на веревочке, через которые боится перепрыгнуть загнанный волк. Флажки мы развесили сами, может быть, и не без помощи сверстников и родителей…
«Иди к людям — они тебя поймут»?..
А вот это как раз ошибка. Наивно и вредно — идти к людям за пониманием. Опасно даже мечтать об этом.
Не в том ошибка, что его нельзя получить, понимание.
Изредка — можно (и это отнюдь не гарантия добра…).
А в том ошибка и опасность, что при такой установке мы подставляемся под зависимость. И утрачиваем свою теплородность, свою способность светить.
При такой установке понимать сами не учимся.
Нет! Сначала вложение, а потом — отдача. Сначала пойми, а уже на этой основе ищи возможность быть понятым. Сперва язык поизучай, потрудись хоть чуточку, а потом объясняйся. Сперва подари, а
