зажигалка.

Едва Ворский чиркнул зажигалкой, как у всех троих вырвался яростный крик: вся верхняя часть лестницы и половина пещеры были засыпаны камнями и песком, среди которых торчал ствол мертвого дуба. Выхода на поверхность не было.

Силы вконец оставили Ворского, и он тяжело опустился на нижнюю ступеньку.

— Мы пропали. Это придумал чертов старик, а значит, он не один.

Он принялся причитать, нести какую-то околесицу, не в силах более продолжать столь неравную борьбу. Но тут разъярился Конрад:

— Ей-Богу, я не узнаю вас, Ворский!

— С этим типом мы ничего не можем поделать.

— Как — ничего? Нужно сделать одно, и я уже двадцать раз говорил — что: свернуть ему шею. Если б вы тогда меня не удержали…

— Да ты и дотронуться до него не сумел бы. Разве наши пули причинили ему вред?

— Наши пули, наши пули, — передразнил Конрад, — тут дело очень нечисто. Дайте-ка мне вашу зажигалку… У меня есть еще один револьвер, я взял его в Монастыре и вчера утром собственноручно зарядил. Сейчас посмотрим.

Взглянув на оружие, он тут же убедился, что все патроны в барабане заменены на патроны без пуль, то есть попросту холостые.

— Вот вам и объяснение, — проворчал он, — и Старый Друид никакой не чародей. Будь наши револьверы заряжены по-настоящему, мы бы пристрелили его как собаку.

Но это объяснение лишь усилило смятение Ворского.

— А как же он их разрядил? Когда ему удалось вытащить револьверы у нас из карманов, обезвредить их и положить обратно? Я, например, не расставался со своим ни на секунду.

— Я тоже, — признал Конрад.

— И я не верю, что он мог прикасаться к нему, а я даже не заметил. И, значит?.. Значит, этот дьявол все же наделен сверхъестественной силой. Чего уж тут! Нужно видеть вещи такими, какие они есть. У этого человека имеются свои секреты и средства.

Конрад пожал плечами.

— Ворский, происшедшее вас подкосило. Вы были уже близки к цели, но при первой же трудности пошли на попятный. Теперь вы просто жалки. А я не хочу покоряться, как вы. Мы пропали? Почему это? Если он станет нас преследовать, нас здесь трое.

— Он не придет. Оставит нас здесь и запрет в этой норе без выхода.

— Тогда, если он не придет, я сам пойду туда. У меня с собой нож, этого мне хватит.

— Заблуждаешься, Конрад.

— В чем это я заблуждаюсь? С одним человеком я как-нибудь справлюсь, тем более со стариком, а с ним ведь только спящая женщина.

— Конрад, он не просто человек, а она не просто женщина. Поберегись.

— Поберегусь, но все равно пойду.

— «Пойду, пойду»… Но как ты намерен действовать?

— А никак, просто прикончу этого типа, и все.

— Все равно, будь внимателен. Не нападай в лоб, попробуй захватить их врасплох.

— Проклятье! — уже уходя, заметил Конрад. — Я не такой дурак, чтобы подставлять себя под его удары. Будьте спокойны, я с этим мерзавцем разделаюсь!

Отвага Конрада несколько подбодрила Ворского.

— Вообще-то он прав, — проговорил он, когда сообщник ушел. — Раз Старый Друид не стал нас преследовать, значит, у него что-то другое на уме. Он явно не ждет, что мы перейдем в наступление, и Конрад может застать его врасплох. А ты что скажешь, Отто?

Отто не возражал.

— Остается лишь набраться терпения, — заметил он.

Прошло четверть часа. К Ворскому постепенно возвращалась присущая ему самоуверенность. Его временная слабость была лишь реакцией на смену столь больших надежд столь жестоким разочарованием. Кроме того, после выпитого накануне он чувствовал себя усталым и разбитым. Однако теперь он был вновь полон желания вступить в бой и стремился поскорее разделаться со своим противником.

— Как знать, — проговорил он, — быть может, Конрад уже вывел его из игры?

Теперь Ворский был настроен весьма воинственно, что лишний раз подтверждало его неуравновешенность. Он решил немедленно двинуться вслед за Конрадом.

— Пошли, Отто, конец пути уже близок. Разделаемся со старым хрычом, и все. У тебя нож с собой? Впрочем, он ни к чему. Я справлюсь с ним голыми руками.

— А вдруг у этого друида есть приятели?

— Вот и посмотрим.

И они двинулись в обратный путь по склепам, соблюдая осторожность и внимательно вглядываясь в проходы, соединявшие склепы между собой. Ни малейший звук не долетал до них. Вдали показался свет, проникавший из третьего склепа.

— Должно быть, у Конрада все в порядке, — заметил Ворский, — иначе он не стал бы ввязываться в борьбу и вернулся бы к нам.

Отто согласился:

— Да, то, что его нигде не видно, — добрый знак. За последние четверть часа Старому Друиду, видать, досталось. Конрад — парень не промах.

Спутники вошли в третий склеп. Там все было на своем месте: жезл лежал на пьедестале, а его ручка, открученная Ворским, валялась рядом на земле. Однако когда он посмотрел в сторону темного угла, где спал Старый Друид во время их первого появления, то был изумлен, увидев старика — правда, не на том же месте, а между темным углом и входом в коридор.

— Дьявол! Что он там делает? — пробормотал Ворский, взволнованный необычной позой друида. — Ей-Богу, можно подумать, что он спит!

Старый Друид и впрямь, похоже, спал. Но почему в столь странном положении — ничком, со скрещенными над головой руками, уткнувшись носом в землю?

Если человек остерегается чего-то, знает о грозящей ему опасности, — разве станет он так подставлять себя под удары врага? И почему, — взгляд Ворского постепенно привыкал к полумраку последнего склепа, — почему его белый хитон заляпан чем-то, кажется, красным? Да, точно, красным! Почему?

Отто тихо проговорил:

— Странная у него поза.

Та же мысль пришла в голову и Ворскому, и, чуть помедлив, он уточнил:

— Да, поза трупа.

— Поза трупа, — согласился Отто. — Сказано точно.

Вдруг Ворский попятился:

— Это невероятно!

— Что? — спросил Отто.

— Между лопатками… Смотри…

— Да что там?

— Нож.

— Какой нож?

— Нож Конрада. Да, я узнаю его, торчит прямо между лопатками.

И, вздрогнув, он добавил:

— Оттуда и красные пятна. Это кровь… Кровь течет из раны.

— В таком случае, он мертв? — осведомился Отто.

— Да, мертв. Старый Друид мертв. Должно быть, Конрад подкрался и убил его. Старый Друид мертв!

Несколько довольно долгих мгновений Ворский пребывал в нерешительности, готовый броситься на неподвижное тело и тоже нанести удар. Однако даже к мертвому друиду он не осмеливался прикоснуться,