Что-то знакомое было в чертах ее лица. Что? Где он видел такие глаза, такой изгиб губ? Вдруг вспомнил: Лиза! Да, девушка была очень похожа на Лизу. И, кажется, у нее такой же голос. А может быть, это только кажется. Ведь он давно не видел Лизу, давно не слышал о ней.

Вы не первый раз летите? — спросил он.

Нет, я уже выполняла задание.

Сейчас не боитесь?

Страшно, — призналась Мария. — Антек — он смелый. А я — нет. Знаю только, что живой они никогда меня не возьмут…

Она немного помолчала, потом сказала:

Люба тоже смелая. Помните, «фрау Штризе»?

Помню. Если не будет сигналов, вам придется прыгать. Вы прыгали с парашютом?

Сигналы были. Четыре костра вдоль площадки, пятый — справа, образующий букву «Г». Летчик, не снижаясь, должен сделать круг и на секунду убрать газ. Это было паролем для земли. Земля должна перенести правый костер влево и через две минуты совсем его затушить. Это было отзывом для воздуха.

Костры горели не очень ярко. Видимо, партизаны, встречающие самолеты, боялись себя обнаружить. От костра к костру передвигались люди.

Андрей ввел самолет в пологий вираж. Быстро, на одну секунду, убрал газ. Моторы словно захлебнулись, но тут же послышался их ровный рокот. Андрей внимательно следил за землей. Правый костер медленно начал передвигаться влево. Буква «Г» развернулась. Стрелка часов отсчитывала секунды. Минута, полторы, две… Левый костер внезапно погас, будто его чем-то накрыли сверху.

Все в порядке, — сказал Андрей второму пилоту. — Идем на посадку.

Когда самолет коснулся колесами земли и покатился вдоль костров, Андрею показалось, что в конце площадки он увидел большую группу людей, метнувшихся в густую тень деревьев. «Партизаны. Но зачем им прятаться?» Мысль, острая, больно кольнувшая мозг, заставила его положить руку на сектор газа. Но уже через мгновение пришла другая мысль: «Партизаны всегда осторожны. Да и сигналы правильные».

На всякий случай он развернул самолет так, чтобы можно было взлететь. Открыв двери пилотской кабины, он крикнул:

Будьте осторожны, товарищи! Стрелок — к турели! — И вытащил пистолет из кобуры.

Бортмеханик распахнул двери. У самолета стояли трое, одетые в крестьянскую одежду. Автоматы висели у них на груди, руками они приветствовали прибывших разведчиков. Потом к самолету подошли еще четверо…

Помощник Антека, варшавский слесарь Юзеф Митковский, крикнул из самолета по-польски:

Над Польшей ночь, а вы зажгли костры…

Надо же, чтобы друзьям было светлее, — ответил паролем один из партизан.

Юзеф радостно улыбнулся.

Выходите, товарищи, — сказал он. — Мы — дома.

Один за другим разведчики выпрыгивали из машины.

Мария на минуту задержалась, ощупью нашла руку Андрея, легонько сжала ее.

Мы увидимся? — не то спросила, не то пообещала она.

Да.

Бортмеханик спустил трап, и Андрей вместе с Марией сошел на землю. Ему хотелось еще раз взглянуть туда, в густую тень деревьев. Он отошел в сторону, прилег на землю и начал всматриваться. Летчик злился на себя за то, что не мог избавиться от напрасной, как ему теперь казалось, тревоги. Сигналы были даны без ошибки, поляки обменялись только одним им известным паролем, в лесу было тихо, а он…

И в эту минуту Андрей увидел пробирающихся ползком к самолету людей. Они ползли цепью, огибая кольцом площадку. Костры догорали, но их отблески падали на сталь автоматов, прижимаемых врагами к земле. Андрей рванулся к разведчикам, закричал:

Товарищи, нас окружают!

Из самолета взвилась ракета, осветила площадку, и стрелок послал очередь из пулемета. Андрей видел, как Юзеф выстрелил в поляка, с которым обменялся паролем, видел, как Юзеф упал, сраженный пулей. Ракета погасла, цепь гитлеровцев поднялась в рост и бегом, строча из автоматов, направилась к самолету. Группа разведчиков, отстреливаясь, отходила к лесу. Они были уже почти у самой опушки, когда оттуда раздались автоматные очереди. Они косили людей. Оставшиеся в живых бросились к самолету, но фашисты опередили их. Андрей почувствовал острую боль в плече, упал и пополз в сторону. Кто-то попытался ему помочь. Летчик поднял голову и встретил спокойный взгляд Марии.

Предатель выдал пароль, — прошептала она. — Нет-нет, это не поляк. Это иуда.

Они ползли, пока их не увидели. Пули взрыли перед ними землю, но выстрелы сразу же прекратились. Андрей понял: борьба кончилась, их не хотят убивать. Надеются взять живыми. А Никита? Фашисты уже добрасывают в костры дрова. Значит, и Никита?

Андрей увидел в руке Марии гранату. Наверно, девушка берегла ее для себя. Она хотела взорвать себя в последнюю минуту. Но ему нужна была ее граната. Очень нужна. Он бросит ее сейчас в самолет, и фашистам не удастся затушить пожар. Никита все поймет.

Андрей протянул руку к гранате:

Дай, Мария.

Она отрицательно покачала головой:

Они уже идут.

Андрею казалось, что он слышит гул моторов. Это — Никита.

Дай, — повторил он — Ведь там — Антек.

Мария поняла:

Возьми.

Он занес руку с гранатой, но было уже поздно. Двое навалились на него, прижимая к земле. Потом он почувствовал тупой удар по голове. Ему показалось, что это взорвался самолет. Он облегченно вздохнул и позвал:

Мария!..

Перед ней стоял фашист. Ствол его автомата почти касался ее лица. Чуть позади немца были еще трое. Все с автоматами. Мария в изнеможении опустилась на колени. Потом быстро приставила пистолет к сердцу и выстрелила.