3

Приближались государственные экзамены. В училище уже прилетели на самолете «ПС-40» начальник учебных заведений ГВФ полковник Зотов, старый, прославленный летчик, полковник Грабов. Учебные полеты выпускных эскадрилий закончились, шла предэкзаменационная «шлифовка» высшего пилотажа. День и ночь над аэродромами гудели самолеты. Курсанты заметно подтянулись, меньше слышалось шуток, и даже такие балагуры, как Вася Нечмирев, стали вдруг серьезными и строгими, чувствуя, что приближается самый ответственный момент. Правда, Васю Нечмирева тяготило и другое обстоятельство: с тех пор как он солгал инструктору, Андрей не сказал ему ни слова. Будто никогда они не были товарищами, будто долгие месяцы не сидели за одним столом, не спали в одной комнате. Вначале Вася делал вид, что ему на все наплевать и что он нисколько не жалеет о том, что произошло.

Подумаешь, детские нежности, миллион чертей! — сказал он как-то Никите. — Не он соврал, а я. И нечего ему строить из себя благородную девицу…

Но ты заставил лгать и его, — ответил Никита. — Он ведь должен быть рассказать инструктору о твоем полете, но промолчал. Вот это его и тяготит.

Ха! Если бы меня тяготило каждое мое вранье, я давно околел бы, — не сдавался Нечмирев. — Да и вообще вы с Андрюшкой шибко честные. А мне наплевать. Я никому больно не сделал.

Бравируешь ты, Вася, — сказал Никита. — Мне кажется, что тебе самому от всего этого больно. И не стоит казаться хуже, чем ты есть на самом деле.

Мне больно? — засмеялся Нечмирев. — Чудишь ты, парень. Больно, это когда кто-нибудь стукнет по затылку. А я чувствую себя сейчас прекрасно, хоть бы вы все перестали меня узнавать.

Есть восточная пословица, Вася, — проговорил Никита — «Сколько ни кричи рахат-лукум, во рту от этого сладко не будет». Дошло?

Не дошло, — признался Вася.

Сколько ты ни кричи, что тебе на все наплевать, легче тебе не будет, и ходишь ты, как в воду опущенный. Поговорил бы ты лучше с Андреем.

На твой совет мне тоже наплевать с высоты тысячи метров! — сказал Нечмирев. — Пока, Никита. Я пошел.

Он пошел не к Андрею, а к инструктору Быстрову. Пошел с твердым намерением рассказать ему обо всем, чего бы это ни стоило. Потому что ему действительно было больно и за то, что он солгал инструктору, и за то, что Андрей презирает его за малодушие.

Выслушав признание курсанта, Быстров не удивился. Он только спросил:

Почему же вы молчали до сих пор, Нечмирев?

Пороху не хватало, товарищ инструктор. И, правду сказать, думал: «Пройдет все как-нибудь, худа от этого никому не будет». А сам-то я свою ошибку понял давно, еще тогда…

Хорошо, Нечмирев. — Инструктор подумал с минуту и предложил: — Вы расскажите о своем поступке всему отряду. Ведь знают об этом только Степной и Безденежный?

Да.

А надо, чтобы знали все. Все, понимаете?

Все? — переспросил Вася и опустил голову.

Да. Если хотите, чтобы ваш инструктор Быстров относился к вам с прежним уважением.

Сделаю! — решительно согласился Вася. — Об этом будут знать все. Даю вам слово.

Я верю вам, Нечмирев.

«Вот черт! — подумал Вася, отходя от инструктора. — Удружил мне Непоседа».

Два дня он ходил злой и угрюмый. Уже несколько раз собирался выполнить свое обещание и рассказать всему отряду о злополучном полете по маршруту и о своем обмане, но всегда, как только весь отряд собирался вместе, откладывал объяснение «на другой раз».

«Засмеют, черти! — думал Вася. — Затуркают…»

Никита спрашивал:

Ну, как, Вася, решил поговорить с Андрюшкой!

Пошли вы к миллиону дьяволов! — сердился Нечмирев.

Наконец он решился. Вечером отряд возвращался с аэродрома и кто-то предложил:

Зайдем на стадион, выкупаемся под душем.

Курсанты согласились и по звеньям приняли душ.

После купания приятно было полежать на траве, отдохнуть, поговорить о том, о сем, покурить. И престо помолчать, наблюдая, как одна за другой в далеком небе загораются звезды…

Когда последние курсанты возвратились из душевой, Вася вдруг весело заявил:

Братишки, хотите послушать о «трансатлантическом» перелете известного пилота В.Н.?

Давай, Вася! — быстро откликнулся Никита.

Не хотелось рассказывать об этой истории, но Человек-Непоседа упросил: «Расскажи, говорит, всем, на пользу дела». Что ж, если на пользу дела, пожалуйста.

Пилот В. Н. — это вы будете? — уточнил Яша.

Можешь не сомневаться. Маршрут у меня был третий: аэродром — Ольгинск — Гравий. Чудесный, маршрутик, я вам скажу! Озера, рощицы, хуторки. Лечу, а сам думаю: «Эх, какая красота неописуемая!» Овечки внизу, барашечки, пастушки руками машут. Задумался я: вот, мол, летаем, а красоту не всегда и замечаем. Нехорошо! Природу любить надо. Задумался, и чуток отклонился от маршрута…

А в «чутке» сколько было? — поинтересовался Яша.

В «чутке»? — Вася мельком взглянул на Андрея. — Да так, километра три… (Андрей кашлянул). Километров тридцать…

Самая малость, — подтвердил Андрей, улыбнувшись.

Дело же не в этом, — продолжал Вася. — Глянул я вниз, а там — девушки. Ха, как обалдели: прыгают, руками машут, сядь, мол, хоть на минутку, в жизни своей летчика в глаза не видали. «Эх, черт, думаю, сяду, поговорю, наши ведь, советские девушки». Приземлился, спрашиваю у Андрея: покурим? Он говорит: «Можно и покурить». Правильно, Андрей?

А с картой зачем отошел от самолета? — спросил Андрей, приближая Васю к истине.

С картой? Интересно, думаю, соображают ли девчата что-нибудь в картах? Показал им планшет, одна водит пальчиком по карте, потом как крикнет: «Вот наши Чернушки, миллион чертей!»

Она так и крикнула: «Миллион чертей!» — засмеялся Никита.

Она? Чудак ты, Никита. Чего бы это она так кричала… Ты не мешай. Я смотрю — Чернушки, правильно. Соображает, думаю. Чернушки… Ага, значит отклонился, подвернуть малость надо…

Вася закурил, посмотрел на курсантов. «Смеются, черти! — подумал он. — А Андрюшка будто недоволен. Что ж, могу конкретней…»

Ну, взлетели мы, — продолжал он, — и понеслись дальше. Летим, а я все вспоминаю, как она по карте пальчиком туда-сюда водит. Потом глянул на компас…

Миллион чертей, не тот курс взял, — крикнул Яша. — Правильно я говорю, Вася?

Курсанты громко рассмеялись.

А стрелка компаса туда-сюда, туда-сюда, как она пальчиком, — добавил Яша.

«Вот язва, — подумал Вася. — Как в воду смотрит». Он взглянул на Андрея и решил все же продолжать.

Это точно, Яша, как она пальчиком, — согласился Вася. — Вроде перед носом машет, не плутуй, мол, Вася. Братишки! Да я разве плутую? Вот и сейчас говорю: пришлось в этих Чернушках еще раз приземлиться. А почему? Все равно, думаю, от курса отклонился, дай-ка опять порадую бабенок. Та, что пальчиком водила, как, увидела меня, чуть не упала от восторга. «Товарищ летчик! — кричит. — Опять к нам? Вот спасибо! Весь район теперь завидовать будет. Скажут: два раза в Чернушках аэроплан садился, наверно, экспедиция какая-нибудь, может, нашли что…» А чего там найдешь, кроме неприятностей! Докажи