Ответа не последовало, и женщина защебетала дальше:

– Они в пансионат приехали, а Сашку-то он отослал прочь, и знаешь, че сказал? Печенья, говорит, нам купи! В час ночи! Уж не знаю, в какой они там позе это печенье ели… Люба, да ты чего плачешь?

Денис вышел из кабинета, и обе женщины замолчали. У Любы были расстроенные глаза. Вторая баба была толстая и румяная, видимо, жена одного из охранников Ахрозова.

– Где Сережа? – спокойно спросил Денис.

Сережа был в кабинете главного инженера. Кроме главного инженера, в кабинете наличествовали: Гриша Епишкин, зам по финансам, еще пара мужиков и трое девок. Стол украшали три пустых водочных бутылки и половинка полной. С бороды главного инженера свисала закуска. Дым от сигарет стоял такой, что, будь в здании система противопожарной безопасности, она бы сработала еще час назад.

– А! – сказал Ахрозов, поворачиваясь к Денису, – вот и, так сказать, высший руководящий состав. Присоединяйся, коли не брезгуешь.

Денис остановился на пороге кабинета.

– Ты не рано начал отмечать?

– Мы сегодня подстанцию взяли, – сказал Ахрозов, – подписали договор и выставили охрану. Так и передай Славке: проблем с электричеством больше не будет.

– У нас проблемы, – сказал Денис, – потому что ты набил морду Мансуру. Потому что вместо того, чтобы заниматься производством, ты машешь кулаками и таскаешь чужих девушек по кабакам.

– Это каких же чужих девушек я таскаю? Здесь, в Павлогорске, все мои девушки. Любая девушка – моя. Только свистни.

– Ну посвисти.

Гриша Епишкин подошел к Денису и обнял его за плечи.

– Денис, ну что, ты ради бога, у всех был трудный день…

– Денис Федорыч хочет сказать, – громко заговорил Ахрозов, – что у него любовь и я перешел ему дорогу.

Ахрозов попытался встать, но не смог. Чтобы набраться сил, он взял со стола бутылку, сокрушенно посмотрел на двести грамм водки, которые там оставались, и хлебнул прямо из горлышка.

– Маленькая поправка, Денис. У тебя нет права на любовь.

Ахрозов пьяно помахал пальцем.

– У тебя есть право на секс. В неограниченном количестве. Хочешь с одной девкой. Хочешь с тремя. В бассейне, в гостинице, в бане и в Таиланде. В свободное от работы время. Права на любовь у тебя нету, потому что любовь не бывает в свободное от работы время.

Денис молчал, ожидая продолжения тирады. Однако продолжения не последовало. Ахрозов шумно вздохнул, допил водку из горлышка и улегся головой на стол.

Денис вышел в полупустой коридор и некоторое время стоял неподвижно, потом достал сотовый и набрал номер.

– Афанасий Никитич? – спросил он, – это Черяга. Нам бы встретиться. Нет, сегодня.

Вечером после истории с Жуковским Майя перетащила вещи к себе на квартиру, и Джек переехал вместе с ней. Там было не так удобно, как в президентском номере, и некому было стирать и подметать пол, но Майя что-то соврала Джеку, и он покорно подчинился.

Телефон в квартире Майи зазвонил на следующий день. Майя взяла трубку, ожидая втайне услышать голос Бельского: однако это был ее брат.

– Майка, – сказал он, – там внизу стоит машина. Я хочу срочно тебя видеть.

Молчаливый водитель привез ее в представительство АМК: белый треэтажный особнячок с черепичной крышей. К изумлению Майи, ей пришлось подождать примерно минут пятнадцать в переговорной, а потом откуда-то из боковой комнаты появился Слава. Он был в белой рубашке, потный и усталый.

Извольский сел за стол и сказал:

– Я случайно поговорил с Джеком. Он был в полном восторге от аэродрома в Жуковском. Он сказал, что вас туда пригласил знакомый пилот Степан, которого вы накануне встретили в «Кремлевской».

Майя молчала.

– Джек не нашел ничего удивительного в том, что русские пилоты запросто гоняют чаи в гостинице, где чашка этого самого чая стоит половину месячной зарплаты военного. Он очень подробно описал внешность этого пилота. «Уши волка и глаза рыси», – сказал Джек. Ему не откажешь в некоторой наблюдательности.

Майя молчала.

– Бельский звонил тебе?

– Нет.

– Майя, я добуду все распечатки твоих звонков через полчаса. Я что, должен шпионить за собственной сестрой?

– Он мне звонил.

– Когда?

– Уже давно. После выставки. Он прислал цветы, а потом позвонил.

– Что он хотел?

– Поужинать.

– А ты?

– Я отказалась.

Извольский помолчал. Потом:

– Завтра ты уезжаешь из России.

– Почему? Мне здесь весело.

– Ты что, не понимаешь? Бельский мой враг.

– А если я ему нравлюсь?

– Это не имеет значения, – сказал Извольский. – Когда речь идет о бизнесе, личные чувства не имеют значения.

На следующий день личный бронированный «Мерседес» Извольского подвез Майю и Джека к залу отлета в Шереметьево-2. Они летели в Сардинию, на виллу, которая принадлежала полпреду Ревко. Полпред очень настойчиво позвал их покататься на яхте. Шеф личной охраны директора АМК сопроводил студентов до стойки регистрации. Они сдали багаж и остояли очередь на паспортный контроль. После этого они поднялись в зал для пассажиров бизнес-класса. До рейса оставалось еще сорок минут, Джек все любил делать заранее.

– Ты знаешь, – сказал Джек, когда они уселись в кресла, – по-моему, твой брат не просто так захотел, чтоб ты поплавала на этой яхте. По-моему, ему хотелось отослать тебя из Москвы.

– Зачем?

– Не знаю, наверное, из-за его проблем. Но ему точно не хотелось, чтобы ты была в Москве. Поверь мне, я очень наблюдательный человек.

И тут за его спиной раздался знакомый голос.

– Ничего себе, – сказал голос, – да тут жрачку бесплатно дают!

Джек и Майя обернулись. Позади них стоял Степан Бельский, со стаканом апельсинового сока в одной руке и дипломатом в другой. Он был в бежевых брюках и черном потрепанном свитере. За ним маячило улыбающееся лицо Яши Ященко.

– А еще там булочки дают и даже выпить! – продолжал Бельский, плюхаясь в кожаное кресло, – ух ты, и телефон есть позвонить!

Последнюю фразу он сказал по-английски.

– Вы, наверное, впервые летите бизнес-классом? – сдержанно спросил Джек.

– Да я не просто бизнес-классом! – в полном восторге заорал русский пилот, привлекая к себе всеобщее внимание и заставляя обернуться двух пожилых леди, мирно кушавших кофе со свежевыпеченными muffins, – я на частном самолете лечу! По приглашению «Аэроспасиаль»! У нас с ними переговоры! Прикинь, я на тренажере над Францией летал, над вероятным противником, а теперь они мне чартер оплачивают! Е! Ты когда-нибудь на частном самолете летал?

– А когда ваш рейс? – спросил Джек.