Двадцать седьмого сентября, когда полпред садился в машину, чтобы ехать в аэропорт, Панков заметил женщину. Она сидела у железных прутьев ограды и издали была похожа на черный мешок с мусором. Когда машина полпреда вылетела за ограду, женщина распрямилась, задвигалась и начала кричать что-то вслед.

– Приведите ее, – сказал Панков.

Спустя минуту она стояла перед полпредом.

Он полагал, что это, скорее всего, сумасшедшая. Он встречал очень много таких сумасшедших в старой жизни российского чиновника. Они обвиняли управдомов в украденной пенсии, жаловались на соседей, которые слишком громко стирают в ванной, а иногда объектом их недовольства были инопланетяне, просвечивающие их через стенку лучами.

– В чем дело? – спросил Панков.

– Верните мне сына, – сказала женщина.

– Кто ваш сын? – спросил полпред.

– Его забрали вчера. Он поехал на рынок продавать виноград, а они остановили его по дороге и утащили в свою машину. Они были в масках, и на машине не было номеров, но, когда она проезжала через пост, они предъявили удостоверения сотрудников ФСБ и сказали, что мой сын террорист. И еще все говорят, что это вы отдали приказ изымать террористов без суда и следствия.

– Отдал, – сказал Панков, – рак не лечат анальгином.

– Мой сын не ваххабит. Ему восемнадцать лет, и он учится в университете на юридическом. И два месяца назад он подрался с сыном замначальника УФСБ из-за девушки. Вот поэтому его и забрали.

– Так все говорят, – сказал Панков, – еще неделю назад ночи не проходило, чтобы кого-то не взорвали. Целые села – перевалочные базы боевиков, в июле пятеро милиционеров поехали в горы на пикник, так их неделю выскребывали из остатков машины. Но каждый раз, когда кого-то берут, родственники звонят, и просят, и плачут, и даже если отпечатки пальцев человека обнаружены на месте теракта, сто пятьдесят его односельчан письменно подтверждают, что он в этот день был дома!

– Мой младший сын – не боевик, – сказала женщина, – но клянусь Аллахом, если вы не разберетесь в этом деле, то остальные мои сыновья станут ими.

Панков взглянул на часы. Его заместитель по Контртеррористическому штабу, всемогущий начальник УФСБ генерал Шеболев стоял рядом и не вмешивался в разговор.

– Возьми эту женщину и выясни все досконально, – велел Панков Шеболеву, – когда вернусь, доложишь мне.

– Садись, – сказал Шеболев, показывая женщине на свой служебный «гелендеваген».

Женщина стояла совершенно прямо и, казалось, не боялась ни окружавших ее русских, ни чекистов, ни охраны полпреда. В молодости она была очень красива и даже сейчас, в трауре, не удержалась от крошечной толики кокетства: на голове ее был полупрозрачный черный платок, который не столько закутывал волосы, сколько подчеркивал красоту ее черных кудрей, обрамляющих гордое лицо с полными губами и высокими скулами.

– Сколько у вас детей? – спросил Панков.

– Восемь. И шестеро из них – мужчины, – ответила женщина.

Панков вернулся из Москвы через два дня, и первое, о чем он спросил, была давешняя женщина. В глубине души Панков полагал, что сын ее окажется не такой уж невинной овечкой, но Шеболев ответил совершенно неожиданно:

– Касим Шахбанов был нашим осведомителем. Парня увезли на белой «ниве» без номеров, и забравшие его люди действительно демонстративно показали на посту корочки ФСБ. Но мы не арестовывали Касима Шахбанова. Более того, это уже четвертый подобный случай, и белую эту «ниву» видели не первый раз. Мы завели уголовное дело по факту похищения Шахбанова и намерены расследовать его до конца.

– Ты полагаешь, его украли сепаратисты?

– Или они, или те ребятки из местной элиты, которым не нравится, что их время кончилось. И это не самое печальное. Помните историю с начальником Госрыбнадзора? Тем, которого пытался убить его зам?

– Помню.

– Ну так вот, киллер дал показания, мы пошли и решили забрать заказчика. Мы приехали к нему домой в воскресенье ночью, и, представьте себе, оказалось, что его уже забрали. Люди с удостоверениями ФСБ на белой «ниве».

В конце сентября, когда исполнился почти месяц после смерти его зятя, глава «Авартрансфлота» Сапарчи Телаев встретился с полковником ФСБ Арзо Хаджиевым.

Они встретились в ночном клубе, принадлежавшем Сапарчи, и Арзо был оказан всевозможный почет. После того как гости поели, выпили и расслабились, Сапарчи сказал:

– Это очень правильно, что твои люди ловят боевиков. Совсем от них житья не стало в республике. И я вот подумал: почему бы тебе не поймать Хизри? Он ведь тоже пособник боевиков и вообще плохой человек.

Арзо посмотрел на Сапарчи и сказал:

– Это очень правильно, что твои люди возят нефть. Почему бы тебе не подарить мне тот танкер- трехтысячник, который ты только что отремонтировал? Этот танкер стоит никак не дороже, чем голова Хизри.

Сапарчи предпочел бы заплатить деньгами, но Арзо уперся. На этом они ударили по рукам.

Спустя некоторое время Хизри играл дома в нарды, когда к нему приехал односельчанин.

– Твоя бабка упала вчера и сломала бедро, – сказал он Хизри, – и она бы хотела повидаться с тобой.

Как мы уже говорили, у Хизри почти не было старших, кроме этой самой бабки, жившей в селе, и Хизри, услышав новость, взял двоих людей, вскочил в машину и поехал в горы.

У выезда из Торби-калы он встретил кортеж Ниязбека. Они остановились и обнялись, и Ниязбек спросил:

– Ты куда?

– Пришел старый Мага и сказал, что моя бабка Тамум сломала ногу, – сказал Хизри, – я поехал забрать ее в больницу.

– Поеду-ка и я с тобой, – ответил Ниязбек, – времена нынче неспокойные, и русские кордоны могут к тебе придраться, а к нам обоим придраться трудней, чем к тебе одному.

В итоге Ниязбек и Хизри поехали на двух машинах. В «лендкрузере» сидели они, а в «ниве» были автоматчики. Всего на пятерых человек у них было пять автоматов, два «стечкина» и по два магазина на автомат. Они добирались до места почти четыре часа, и, когда они проезжали через село, Ниязбек заметил у сельского магазина четырех незнакомых мужчин с автоматами. Они сидели на крыльце и ели мороженое.

Надо сказать, что хутор, где жила бабка Хизри, находился в двух километрах от главного села. Это были просто четыре дома, сросшиеся боками и стенами на самом краю ущелья. Хизри затормозил и выпрыгнул из машины перед домом, и тут он увидел, что его девяностолетняя бабка стоит живая и здоровая и набирает воду из колодца. В этот момент Ниязбек вспомнил про четырех военных, которые ели мороженое у магазина, и сказал:

– Это ловушка, Хизри, и устроил ее влиятельный человек. Потому что сдается мне, что семья этого Маги, который сообщил тебе новость, сидит в заложниках.

В этот момент Хизри оглянулся и увидел, что по дороге, по которой они ехали, едут два БТРа с солдатами на броне. Ехать обратно было бесполезно, и вперед тоже, потому что дорога простреливалась БТРами.

Ниязбек и Хизри запрыгнули в машины и втопили газ. Улица, на которую они свернули, была узкой и недлинной. Сразу за четырьмя домами она уходила в гору и кончалась каменистым руслом распадка, по которому весной в речку стекала вода. Сейчас была осень, и вместо воды в русле было нагромождение камней с редкими железными вешками. Вешки эти обозначали минные поля. Мины давно унесло водой и грязью, некоторые умерли, а иные взорвались, но вешки так и торчали посреди камней.