Лильехольм, помчался еще быстрее. Он по-прежнему не знал, была ли мелькнувшая перед ним машина тем самым фургоном и не свернула ли она на Грёндаль или на Орста, однако понадеялся на удачу и снова нажал на газ. Он ехал со скоростью сто пятьдесят километров в час, обгоняя редких законопослушных водителей; наверняка кто-то из них записал его номера.
В районе Бредэнга он снова увидел фургон, догнал его и с расстояния пятидесяти метров убедился, что он был тот самый. Паоло сбавил скорость до девяноста километров в час и поехал сзади, отставая метров на двести. Только теперь он вздохнул с облегчением.
Мириам By швырнули на пол фургона. Она почувствовала, что по шее у нее течет кровь. Кровь вытекала из носа. Он разбил ей до крови нижнюю губу и, кажется, сломал переносицу. Он напал так неожиданно, что это было для нее как гром среди ясного неба, а с ее сопротивлением справился за секунду. Нападавший еще не успел захлопнуть за собой дверцу фургона, а машина уже тронулась с места, и в какой-то момент на повороте белокурый гигант потерял равновесие.
Повернувшись, Мириам By уперлась бедром в пол и, когда белокурый великан обернулся к ней, ударила его ногой в голову. Она увидела след, оставленный ее каблуком: он должен был получить ощутимую травму.
Но он лишь изумленно посмотрел на нее, затем ухмыльнулся.
Господи! Да это же прямо какой-то монстр!
Она попыталась снова ударить его, но он перехватил ее ногу и так сильно вывернул стопу, что она закричала от боли и вынуждена была перевернуться на живот.
Тогда он наклонился над ней и стукнул ее ладонью в голову сбоку. У Мириам By из глаз посыпались искры. Можно было подумать, что он врезал ей кувалдой. Он уселся ей на спину; она попыталась сбросить его с себя, но он был слишком тяжел, и она не смогла сдвинуть его ни на миллиметр, а он заломил ей руки за спину и надел наручники. Теперь она была беспомощна, и ее сковал парализующий страх.
Микаэль Блумквист проезжал Глобен на обратном пути из Тюресё. Всю вторую половину дня до самого вечера он потратил на то, чтобы повидаться с тремя персонажами из своего списка. Это ровно ничего не дало. Он увидел панически напуганных людей, у которых уже побывал Даг Свенссон и которые с тех пор только и делали, что ждали своего личного конца света. Они умоляли его о пощаде, и он вычеркнул всех троих из своего списка предполагаемых убийц.
Миновав Таможенный мост, он достал мобильник и позвонил Эрике Бергер. Она не брала трубку. Он попробовал позвонить Малин Эрикссон, но та тоже не отвечала. Было уже поздно, а ему хотелось с кем- нибудь посоветоваться.
Он вспомнил о Паоло Роберто: как там у него дела, удалось ли ему продвинуться в поисках Мириам By? Микаэль набрал его номер, и после пяти сигналов трубка ответила:
— Паоло слушает.
— Привет. Это Блумквист. Ну как у тебя дела?
— Блумквист, я тррр-тррр-тррр на машине с Мириам.
— Тебя не слышно.
— Трр-трр-трр.
— Ты пропадаешь. Я не слышу тебя.
И тут разговор прервался.
Паоло Роберто выругался. Батарейка мобильника иссякла в тот момент, когда он проезжал Фиттью. Он нажал кнопку включения, и телефон снова ожил. Он набрал номер тревожного сигнала SOS, но как только там ответили, мобильник снова выключился.
Черт!
У него имелось зарядное устройство, которое работало от розетки в панели инструментов, но оно осталось дома. Бросив мобильник на пассажирское сиденье, он сосредоточил внимание на том, чтобы не потерять из виду габаритные огни идущего впереди фургона. Он ехал на «БМВ», заправленном под завязку, так что фургон никак не мог от него уйти. Но для того, чтобы не привлекать внимания, он сохранял дистанцию в несколько сотен метров.
Какой-то чертов монстр, накачанный стероидами, выкрал девушку прямо у него перед носом, но этот мерзавец от него не уйдет.
Будь здесь Эрика Бергер, она назвала бы его мачо и несчастным ковбоем. Паоло Роберто выразился иначе: «Чтоб я был проклят!»
Микаэль Блумквист нарочно заехал на Лундагатан, но убедился, что в квартире Мириам Ву по- прежнему не горит свет. Он еще раз попытался дозвониться до Паоло Роберто, но услышал, что абонент в настоящее время недоступен. Буркнув что-то себе под нос, он поехал домой и приготовил кофе с бутербродами.
Поездка заняла больше времени, чем ожидал Паоло Роберто. Дорога привела их в Сёдертелье, а затем они ехали по шоссе Е20 дальше в сторону Стренгнеса. Сразу за Нюкварном фургон свернул с широкой трассы на сельские дороги Сёрмланда.
Риск быть обнаруженным сильно возрос. Паоло Роберто перестал жать на газ и еще больше увеличил расстояние между собой и фургоном.
Он не очень хорошо помнил географию этой местности, только знал, что они находятся к западу от озера Ингерн. Потеряв из виду фургон, он увеличил скорость и вылетел на длинный прямой отрезок дороги.
Фургон куда-то исчез. Паоло затормозил. По пути попадалось много ответвлений дороги, и он потерял того, за кем следил.
У Мириам Ву болел затылок и саднило лицо, но она уже преодолела первый приступ панического страха от своего беспомощного положения. Белокурый ее больше не бил. Ей удалось приподняться и принять сидячее положение, прислонившись к спинке водительского сиденья. Руки у нее были скованы за спиной, а рот заклеен широкой лентой. Кровь, засохшая в одной ноздре, мешала ей дышать.
Мириам разглядывала белокурого гиганта. Заклеив ей рот, он не сказал ей ни слова и вообще не обращал на нее внимания. На лбу у него остался след от ее башмака: такой удар пробил бы голову любому, а этот, казалось, ничего не заметил. Это было ненормально.
Он был огромен и превосходно сложен. Его мускулы говорили о том, что он регулярно проводит в гимнастическом зале много часов, но производили впечатление совершенно натуральных — на культуриста он не походил. Руки у него были как огромные сковороды, и Мириам поняла, почему его пощечина показалась ей ударом дубины.
Фургон остановился перед неровной стеной.
Мириам совершенно не представляла себе, куда ее завезли, но ей показалось, что они довольно долго ехали к югу по шоссе Е4, прежде чем свернуть на проселки.
Она понимала, что, даже будь ее руки свободны, против такого гиганта у нее нет никаких шансов. Ее наполняло чувство беспомощности.
Малин Эрикссон позвонила Микаэлю Блумквисту в самом начале двенадцатого, сразу после того, как он вернулся домой и, поставив кофейник, занялся намазыванием бутербродов.
— Извини, что я так поздно звоню. Я пыталась дозвониться до тебя несколько часов, но ты не отвечал по мобильнику.
— Прости, пожалуйста! Я его отключал на время моих бесед с несколькими клиентами.
— Похоже, что я нашла кое-что интересное.
— Рассказывай!
— Это о Бьюрмане. Мне ведь было поручено разузнать о его прошлом.
— Да.
