Забудь про клиентов. Интерес представляет Зала. И один белокурый великан. Но полицейское расследование должно иметь большое значение, раз кто-то хочет его утаить. Вряд ли это объясняется случайной недоработкой.
Назначив на понедельник утреннее совещание с группой инспектора Бублански, прокурор Экстрём явился на него в дурном расположении духа. Более недели уже велись поиски подозреваемой, но до сих пор не дали результатов, несмотря на то что полиции было известно ее имя и у нее была приметная внешность. Настроение Экстрёма не улучшилось, когда Курт Свенссон, дежуривший в выходные, доложил о последних событиях.
— Вторжение в квартиру?
— В воскресенье вечером позвонил сосед, который заметил, что с опечатанной квартиры Бьюрмана сорвана лента. Я съездил туда с проверкой.
— И что же оказалось?
— Лента была разрезана в трех местах. Очевидно, бритвой или хозяйственным ножом. Разрезано очень аккуратно, так что не сразу заметишь.
— Ограбление? Некоторые хулиганы специализируются на покойниках…
— Нет, ограбления не было. Я обошел всю квартиру. Все ценные предметы — видео и тому подобные вещи — стоят на месте. Зато ключ от машины Бьюрмана лежал на кухонном столе на видном месте.
— Ключ от машины? — переспросил Экстрём.
— Йеркер Хольмберг в четверг побывал в квартире, беспокоился, не пропустили ли мы чего-нибудь. Среди прочего он проверял машину. Он клянется, что не оставлял на кухонном столе никакого ключа, и перед уходом он сам снова опечатал квартиру лентой.
— Но может быть, он все-таки оставил ключ на виду? Всякий может иногда допустить ошибку.
— Хольмберг этим ключом вообще не пользовался. Он пользовался дубликатом из связки Бьюрмана, которая была нами изъята.
Бублански потер подбородок:
— Так значит, это было не обычное ограбление?
— Это значит, что кто-то побывал там и рыскал по квартире. По-видимому, это произошло в промежутке между четвергом и воскресным вечером, когда сосед заметил, что лента разрезана.
— Иначе говоря, кто-то что-то искал… Йеркер?
— Там не осталось ничего, мы все уже изъяли.
— По крайней мере, насколько нам известно. Мотив убийства по-прежнему остается совершенно неясным. Мы исходили из того, что Саландер — психопатка, но даже психопату нужен какой-то мотив.
— И что же ты предлагаешь?
— Не знаю. Кто-то потратил время на то, чтобы обыскать квартиру Бьюрмана. Здесь требуется ответить на два вопроса. Первый: кто? И второй: зачем? Так что же мы упустили?
Ненадолго воцарилось молчание.
— Йеркер…
Йеркер Хольмберг безнадежно вздохнул:
— О'кей. Я отправляюсь на квартиру Бьюрмана и еще раз по ней пройдусь. С пинцетом.
В понедельник Лисбет Саландер проснулась в одиннадцать. Она еще с полчасика понежилась в постели, прежде чем встать, поставить кофе и принять душ. Покончив с утренним туалетом, она приготовила себе два больших бутерброда с сыром и уселась за компьютер, чтобы проверить, что новенького появилось у прокурора Экстрёма, и почитать интернет-издания различных дневных газет. Уже было заметно, что интерес к убийству в Энскеде падает. Затем она открыла папку с расследованиями Дага Свенссона и принялась внимательно читать записи его бесед с журналистом Пером-Оке Сандстрёмом, который пользовался услугами проституток, состоял на побегушках у секс-мафии и что-то знал о Зале. Кончив читать, она налила себе еще кофе, села к окну и стала обдумывать прочитанное.
К четырем часам план был готов.
Ей потребуются деньги. У нее имелись три кредитные карточки. Одна из них была выписана на Лисбет Саландер и потому практически бесполезна, вторая — на Ирене Нессер, но Лисбет старалась ею не пользоваться, так как предъявлять паспорт Ирене Нессер было рискованно, третья — на фирму «Уосп энтерпрайзис» и обслуживалась со счета, на котором лежало десять миллионов крон. По этой карточке можно было переводить деньги через Интернет, и ею мог воспользоваться любой человек, но при этом ему все же пришлось бы предъявлять удостоверение личности.
Она пошла на кухню, открыла жестянку из-под печенья и вынула из нее пачку бумажек. Наличными у нее нашлось по меньшей мере 950 крон. Кроме того, имелось еще 1800 американских долларов, залежавшихся с тех пор, как она вернулась в Швецию. Доллары можно было разменять в любом магазине «Форекс», не обнаруживая себя, и это несколько улучшало дело.
Она надела парик Ирене Нессер, оделась соответствующим образом и положила в рюкзак смену одежды и коробочку с театральным гримом. Теперь можно было покинуть Мосебакке и отправиться во вторую экспедицию. Она дошла пешком до Фолькунгагатан, оттуда до Эрстагатан и за несколько минут до закрытия зашла в магазин «Ватски». Там она купила изоляционную ленту, блок, тали и восьмиметровую хлопчатобумажную якорную веревку.
Обратно она поехала на шестьдесят шестом автобусе. На площади Медборгарплатс она увидела стоящую на остановке женщину и сперва ее не узнала, но где-то в мозгу прозвучал тревожный сигнал, и, взглянув на женщину еще раз повнимательнее, Лисбет сообразила: это была Ирена Флемстрём, кассирша из «Милтон секьюрити». Сейчас она поменяла прическу на более броскую. Когда девушка садилась в автобус, Лисбет тихонько из него вышла. Она напомнила себе, что надо быть осторожной, и непрестанно высматривала, не покажется ли еще где-то знакомое лицо. Дойдя к станции метро «Сёдра», она села на поезд, идущий в северном направлении.
Инспектор криминальной полиции Соня Мудиг пожала протянутую руку Эрики Бергер, которая тут же предложила ей чашечку кофе. В буфетной, куда они направились за кофе, обнаружились только рекламные кружки с символикой разных политических партий, профсоюзных организаций и предприятий.
— Сплошь посуда, полученная на различных предвыборных мероприятиях и в связи со взятыми интервью, — прокомментировала Эрика Бергер, протягивая ей кружку с логотипом LUF.[70]
Соня Мудиг только что провела три часа за письменным столом Дага Свенссона. Секретарь редакции Малин Эрикссон помогала ей разобраться в содержании книги и статей Дага и в порядке расположения материалов. Большой объем документов ее удивил: следствие считало непоправимым несчастьем пропажу компьютера Дага Свенссона, а между тем почти все копии спокойно лежали все это время в редакции «Миллениума».
Микаэля Блумквиста не было на месте, но Эрика Бергер дала Соне список материалов Дага Свенссона, которые тот убрал из его стола. Все это были сведения о личности источников информации. Под конец Соня Мудиг позвонила инспектору Бублански и обрисовала ему положение дел. В результате было принято решение изъять все материалы с рабочего места Дага Свенссона, включая принадлежащий «Миллениуму» компьютер, а если в интересах следствия потребуется также отобранный Блумквистом материал, то переговорами о его изъятии займется начальник следственного отдела. После разговора с Бублански Соня Мудиг составила протокол изъятия, а затем Хенри Кортес помог ей отнести материалы в машину.
В понедельник вечером Микаэль дошел до полного отчаяния. Начиная с предыдущей недели он проверил всего десять человек из списка имен, которые Даг Свенссон собирался привести в своей книге. При очередной встрече он видел перед собой озабоченного, взволнованного и напуганного человека;
