– Предлагаю сделать обманный маневр, – продолжал Любек. – Двинемся с частью стада на северо- восток, в сторону реки Сан-Антонио, делая вид, что собираемся обойти Викторию с юга. Узнав об этом, все Мансоны тут же покинут Индианолу и бросятся за нами в погоню. А наши люди спокойно погрузят скот на пароходы и оставят Мансонов в дураках.

Все примолкли, обдумывая дерзкий план. Тэп глядел на огонь, размышлял. Конечно, затея очень опасна, но, с другой стороны, она обещает быстрый возврат затраченных денег и не грозит убытками. Безусловно, на такую прибыль, какую они получили бы, продав скот в Канзасе, рассчитывать не приходится, но зато и риска меньше. Индианола находится всего в нескольких милях отсюда. А если отогнать туда скот и продать его…

Наконец Том нарушил молчание.

– Мне нравится эта идея. Можно попробовать продать скот в Индианоле. – Он повернулся к Дюварни. – А ты как считаешь?

– План может быть осуществлен только при самой жесткой конспирации. Давайте поставим такое условие: после того, как мы погоним скот, никто не имеет права отлучаться от стада, ни при каких обстоятельствах.

– Чем вызваны такие строгости? – возмущенно спросил Любек. – Вы что, нам не доверяете?

– А вы доверяете мне? – парировал Тэп. – Если все будут на месте, никто не узнает о том, куда мы гоним скот, только и всего.

Остров Матагорда протянулся на семьдесят миль в длину, а ширина его постоянно меняется. Во время прилива при южном ветре она составляет не более одной мили, а когда начинается отлив или дует северянин, увеличивается до пяти. Со стороны Мексиканского залива берег усеян дюнами, вдоль которых тянется сравнительно ровный пляж. Противоположный же изрезан многочисленными бухточками и заливами, в большинстве своем мелководными. Местность здесь заболоченная, но низкие холмы покрыты лесом. Ближе к центру на равнине растет сочная густая трава, на которой может прокормиться большое стадо.

Матагорда – это царство мескитовых деревьев и опунции, среди которых обитают гремучие змеи, зайцы и олени.

Тэп Дюварни приехал на остров в сопровождении Велта Спайсера, Джуда Уолкера и Дока Белдена. Они обнаружили здесь множество бычков, большая часть из которых имела клеймо Киттери. Однако среди них паслась дюжина старых коров с телятами, которые не имели никакого клейма.

– Док, – сказал Тэп, – у тебя есть приспособления для клеймения? Разожги костер и приложи их.

К полудню они отловили и заклеймили пятнадцать животных. На их шкурах появилось клеймо Тэпа – сплетенные «Т» и «Д».

– Это твое клеймо? – спросил Белден. – Если оно не зарегистрировано, то надо поскорее отправиться в правление графства и застолбить его, а то кто-нибудь сделает это раньше тебя. Здесь такие правила: кто регистрирует клеймо, тот и владеет скотом.

– Спасибо за совет, Док, отправимся завтра же.

Спайсер проводил взглядом последнюю заклейменную корову и обернулся к Дюварни.

– К чему все это? Ведь у нас же есть клеймо Киттери, зачем нам еще одно?

– Если у нас общее клеймо, то как мне доказать, что мои средства вложены в этот скот? Вот я и решил часть стада заклеймить своим клеймом. Мне необходимо иметь что-то свое.

Спайсер кивнул, все еще сомневаясь.

– Будьте осторожны, – предупредил он. – Тому это не понравится.

– А меня это мало волнует. Большая часть скота в Техасе была заклеймена точно таким же способом. А кроме того, ты не забыл, что половина стада принадлежит мне?

Проехав несколько миль, Тэп и его помощники поймали еще двух коров, заклеймили их и отправились назад, в лагерь. Теперь перегон скота стал реальностью. Они собрали три больших стада: на острове Матагорда и на полуостровах.

Пока ковбои отсутствовали, Том Киттери соорудил в зарослях кустарника загон. Подъехав к лагерю, Тэп увидел, что в нем стоит двенадцать лошадей. Судя по клейму, они принадлежали Коппингенам. Осмотрев лошадей, он принялся изучать следы на земле, его внимание привлекли следы трех лошадей с всадниками. Гости собрались вокруг большого костра. Их и увидел Тэп, подойдя к нему. Его люди устроились немного поодаль, у костра поменьше.

Два всадника, прибывшие от Коппингенов, были мексиканцами – неотесанные пастухи в пропотевшей насквозь одежде. Третьим оказался худощавый, сутулый человек, с лица которого не сходила улыбка, что совсем не вязалось с холодными глазами. К его поясу была прикреплена кобура с револьвером и длинный охотничий нож.

– Лин Стокер… Тэп Дюварни – мой партнер, – представил их Том.

– Рад вас видеть, – произнес Стокер в ответ на приветствие Дюварни, смерив его с ног до головы холодным взглядом. Он начал было что-то говорить, но Тэп уселся на корточки рядом с мексиканцами.

– Ваша грулья note 2 – хорошая лошадка, как я погляжу, – сказал он, а затем, обратившись ко второму пастуху, поменьше ростом, спросил: – Ты ею доволен?

– Доволен. Это моя собственная.

– Так я и думал. Мне она тоже понравилась. – Тэп повернулся ко второму мексиканцу: – А твоя как?

Пастух пожал плечами и усмехнулся:

– Быстро бегает, но иногда взбрыкивает.