Мне на ладонь
Перо ложится,
Играет луч
Древесным прахом,
Душа молчит,
Объята страхом.'
Спят петухи,
Жует корова,
Растут стихи
У Льва Смирнова.
Стихи – огонь!
Такое вьется,
Что даже конь
Вовсю смеется.
В печать идет
Единым махом.
…Читатель ждет,
Объятый страхом.
ГУСАРСКОЕ
'Голубой шлафрок притален,
Пушкин брови сводит злей.
– Батюшка, пошто печален?
– Родионовна, налей!
…выпьем, бедная старушка,
В эту ночь и ты – корнет!'
Буря воет на опушке,
Снегом по земле змеясь,
За столом нас трое – Пушкин,
Родионовна и я.
На дворе без нужды сыплет,
Пушкин брови сводит злей.
– Александр Сергеич, выпьем?
– Родионовна, налей!
Что в углу ворчит старушка,
Ни один не разберет,
У нее пропала кружка,
А из горлышка не пьет.
Голубой шлафрок – на печку,
Чтоб кутить не помешал.
Пушкин третий раз за вечер
Лезет пить на брудершафт.
– Эх, – кричит, – мой друг московский,
Нас еще узнает свет!
Выпьем с горя, брат Лучковский!
В эту ночь и ты – поэт!
ВОДОПОЙ
'К водопою потянулось стадо,
Показались девушки гурьбой –
Ничего выдумывать не надо,
Жизнь прекрасней выдумки любой!'
