буду слушать её, пока она мне не омерзеет. А я не хочу терять вкус к песням Шевчука. Когда я дома, то у меня музыка не играет. А во время долгих переездов иногда беру с собой какие-нибудь диски. Сейчас у меня есть несколько дисков барда Тимура Шаова. Некоторые его песни очень по душе. Умный юмор. По его песням можно сдавать ЕГЭ: сколько цитат и аллюзий узнает слушатель в тексте и мелодии — это хорошая проверка на эрудицию.

— Как Вы думаете, возможно ли в деле, подобном рок-миссии, расширение границ музыкальных перспектив и стилей. Фолк-рок, нью-эйдж и прочее? Или рок для Церкви более важен?

— Здесь лучше сказать: никогда не говори «никогда». В истории культуры, как впрочем, и в истории Церкви постоянно повторяется одна и та же ситуация. Все вокруг до какого-то момента считают, что возникновение некого явления невозможно, пока не появляется человек, который говорит: «А я смогу».

Например, я не специалист по рэпу. Хотя Гребенщиков советует мне им овладеть…[1131]

Но это ведь не означает, что рэп — это такая вещь, которую «нельзя». Напротив, я очень часто слышу жалобу от наших рэпперов: «Отец Андрей, а почему вы нас обижаете? С рокерами дружите, а с рэпперами — нет?». Я говорю: «Ну, ребята, я слишком старый для этого. Если про рок я кое-что слыхал и знаю, то про рэп я не знаю почти ничего». И это нужно понять. Церковь постоянно молодеет. В нее постоянно приходят новые люди, молодые поколения, которые были не только рокерами, но и рэпперами. Поэтому многие аспекты своего мироощущения, опыт своего рэпперского бытия они так или иначе вносят в стены семинарий, а оттуда — в стены храмов и приходов. Поэтому я уверен, что очень скоро появятся священники, для которых естественно жить и в мире церкви и в мире рэпа.

А с фолк-роком у Церкви вообще никаких проблем не было и нет.

— А на попсовом концерте Вы сможете выступить?

— Пока я не могу себя представить на попсовом концерте. Это, конечно, не запрещённая зона для проповеди, но, видимо, надо быть проповедником более талантливым, чем я. А попсовые концерты… Как там священник может не показаться пошлым — не знаю. Может, ему для этого надо быть просто святым. Очевидно святым. Как преподобный Виталий.

В начале Vll века этот инок жил в Александрии. Он трудился с утра до вечера и зарабатывал каждый день 12 медных монет. Вечером Виталий покупал себе один боб, который съедал не ранее заката солнца. Остальные деньги он отдавал одной из блудниц, к которой приходил на ночь и говорил: «Умоляю тебя, за эти деньги соблюди себя в чистоте эту ночь, не греши ни с кем». Затем преподобный запирался с блудницей в ее комнате, и пока блудница спала, старец всю ночь молился, читая псалмы, а утром тихо уходил от нее. И так он делал каждый день, посещая по очереди всех блудниц, причем брал с них клятву, что они сохранят в тайне цель его посещений. Жители Александрии, не зная правды, возмущались поведением инока, всячески оскорбляли его, а он покорно терпел все насмешки и только просил не осуждать других. Когда он скончался, его нашли стоящим на коленях перед иконой, а в руках у него был свиток со словами: «Мужи александрийские, не осуждайте прежде времени, пока не придет Господь, Праведный Судия».

Вот такой человек может придти куда угодно. Может, ему даже не нужно составлять проповедь — ему достаточно не скрывать своих глаз…

Я же избрал более легкий путь — дружбу с роком — потому, что мир рок-музыки изначально думающий и протестный. Православные тоже в известном смысле маргиналы в современном мире, своего рода «юродивые», и поэтому союз одних «юродивых» с другими более или менее понятен. Когда речь идёт о качественном рок-концерте с качественным подбором аудитории, где люди знают тексты песен, сопереживают, думают, то обратиться к ним несложно.

Но главное и здесь — остаться самим собой. Недавно на одном рок-концерте на проповедь вышел местный священник. Он твердо усвоил, что с эллинами надо быть как эллин, а с рокерами как рокер. Но поскольку до этого дня опыта дружбы с рокерами у него не было, то он счел, будто несколько порций коньяка приблизят его к их миру. В итоге на сцене было кривляние плохого массовика-затейника, а Шевчук мне потом с ужасом звонил: «Да что же это такое? Рокеры были трезвые, а батюшка пьяный!».

Мне же во время президентских выборов на Украине в конце осени 2004 года от штаба Януковича предлагали выступить на концерте Алены Апиной. Я отказался.

Но ведь все меняется, эстрадные звезды и их стиль имеют привычку стареть. На концертах совсем недавних эстрадных кумиров — Людмилы Зыкиной, Валентины Толкуновой или Клавдии Шульженко (будь она жива), думаю, слово священника не показалось бы чужим.

— И все же не слишком ли неразборчиво подобное союзничество? Не отказывается ли таким образом Церковь от большего, нежели приобретает? Наконец, не конформизм ли это со стороны РПЦ?

— Вы знаете, если это конформизм, то освященный двухтысячелетней традицией нашей Церкви. А вы поставьте этот вопрос иначе. Замените слово «рок» на слово «власть». Мы впервые живем в эпоху, когда власть неформализованна, дисперсна. Сегодня властью над умами людей обладает не только государство, но и отдельные люди, «кумиры». Церковь же всегда сотрудничала с властью — ради людей, этой власти подвластных.

И если Вы мне приведете пример хотя бы одного, самого мерзкого государственного режима, с которым Церковь отказалась бы сотрудничать, тогда и я, пожалуй, признаю свою позицию «модернистски- конформистской».

— Патриарх Тихон, анафематствовавший большевиков…

— Потом соловецкие узники (епископы, сидевшие в Соловецком концлагере) поясняли это так, что знаменитая анафема не касалась советской власти, потому что когда оная была оглашена в 1918 году, никакой власти попросту не было. Но как только святителю Тихону стало понятно, что советская власть — это всерьез и надолго, то его позиция сразу стала лояльной[1132].

И в древней истории тоже немало примеров более чем терпимого отношения Церкви к власти. Какие только правители не оказывались на троне, скажем, Византийской империи! Достаточно вспомнить императора Василия Македонянина, бывшего конюха. Он регулярно спаивал императора Михаила III, вошедшего в историю под прозвищем Михаил-пьяница, а затем (в 856 году) наслал на него убийц. Но Византийские патриархи (святитель Фотий и святитель Игнатий) преподавали ему свои благословения.

Поэтому я и говорю, что помимо каких бы то ни было личных вкусов, симпатий и антипатий, сотрудничество Церкви с «властителями дум» — даже если среди таковых оказываются спортсмены, артисты или рок-певцы, не станет чем-то небываломодернистским. Различие лишь в том, что император, как правило, был лишь один, и тут не приходилось выбирать — признавать его власть или нет. А мир современных «властителей» достаточно разнообразен, и поэтому можно выбрать: кому подать руку, а мимо кого — пройти.

— Вы однажды сказали, что есть Православие, а есть мифы о Православии. И что Ваша задача — такие мифы разрушать. Это относится к тезису «рок — сатанизм и язычество»?

— Не могу сказать, что ставлю перед собой задачу борьбы с этим мифом. Я не собираюсь навязывать Церкви дискуссию по данному вопросу. Но давайте представим ситуацию. Человек частичкой души желает прийти в Церковь, а частичкой той же самой своей души любит русский интеллектуальный рок. А ему говорят: «Или — или. Твоя молитва и твое Причастие вместе с нами — но тогда выброси все диски, которые у тебя есть, и пусть рок-музыка никогда не касается твоих ушей»²[1133]. Мне кажется, те, кто ставит парнишку перед таким тяжелым выбором, не правы. Уместнее было бы сказать: «Пойдем с нами. А там ты сам увидишь, что подкрепляет тебя в пути, а что тормозит».

Конечно, наивно было бы надеяться, что после этого концерта все эти 14 тысяч повернутся и разойдутся по храмам. Я не тешу себя иллюзией, что после концерта с участием батюшки все дружно потянутся к вере.

Моя надежда вот на что.

О том, что динозавры русского рока всерьез обратились к религии, их поклонники знают. Но меру этой серьезности вряд ли представляют. Им кажется, что это очередная «литературная тема», очередной околосценический «выверт». Совместное же наше выступление кому-то поможет понять, что это нечто большее. Это и в самом деле — всерьез. Скажем так: вера доставляет и Шевчуку и Кинчеву сегодня болезненные переживания — это нормальный признак христианина. Когда появляются свои поводы для