да рожала бы нобелевского лауреата. И почему тогда суперперемешанные США импортируют мозги со всего мира в уже готовом виде?

На самом деле именно сторонники этого странного тезиса переносят скотоводческие принципы в мир человеческой мысли. Мера талантливости ребенка, наверно, все же в гораздо большей степени зависит от уровня культуры его родителей и от посещаемой им школы, а не от того, что его мама и папа принадлежат к разным нациям.

О России есть пропагандистский миф, что, мол, все этносы, которые она в себя приняла, все их она и сохранила. Это не так. Где пермь и вятка (не как города, а как народы со своими языками)?

Поэтому во фразе «межнациональные браки русских и кавказцев грозят существованию русского народа» давайте заменим слово «русский» на «вепс» или «манси», а слово «кавказец» на «русский». Вот если бы я был поэтом из сибирского народа манси, и просил бы свою молодежь задуматься о сохранении своего народа, веры, обычаев и языка, просил бы ее не прельщаться огнями больших городов и браками с русскими геологами и газовиками… Тоже обозвали бы фашистом и сволочью? А ведь уже каждый четвертый брак в Москве — межнациональный (причем все больше не с украинцами, а с кавказцами). Нет проблемы?

Я же не говорю, что русскую девушку надо останавливать на пороге ЗАГСа, если у нее жених не той нации. Как они друг друга полюбили и встретили — их личное дело. Но есть личная жизнь, а есть социально и культурно значимые последствия этой вроде бы совсем личной жизни. И о них можно говорить. И вряд ли нужно заранее определять, что оценка перспектив обязана быть только одобряюще-оптимистической.

Далее с биологического уровня обсуждения темы переходим на психологическую. В той самой подборке в «Комсомольской правде», где были и мои несколько строк, вполне светские психологи говорили об этом:

«Ольга Маховская старший научный сотрудник Института психологии РАН: — Другое дело, что после свадьбы все резко меняется. Мусульманский мужчина не терпит возражений, может запретить жене даже выходить из дома! Наши женщины в таких браках очень часто страдают… Если вам предлагают уехать на родину жениха, например, в Азербайджан, не соглашайтесь! Это совсем другая культура и традиции. Наши женщины, как показывает практика, такого испытания просто не выдерживают»[1092]

В пору влюбленности и ухаживаний девушка, наверно, не очень склонна смотреть далеко в будущее. Тем более, что жених убежденно заверяет: «Мы на дискотеке познакомились, а не в мечети! Я светский человек, законов шариата не знаю и тебе и детям ничего навязывать не буду!».

Но годы идут, меняется и сам супруг, и его окружение. С годами человек становится более консервативен. Да и вопроса о самоидентификации никак не избежать. И вот его друзья начинают недоумевать: а почему твоя супруга… а почему твои дети… И если поначалу русская жена повышала его статус в глазах знакомых, то теперь «неверная» жена стала для него проблемой. Так что к обычным семейным проблемам в смешанных семьях добавятся проблемы, порождаемые именно смешанным, «многокультурным» их составом. И что — предупредить об этом девушку является преступлением и фашизмом? Впрочем, если семья «многокультурная», то эти проблемы не будут значительны. А вот если каждая из сторон обогатит свою жизнь своей малокультурностью — вот тогда мало не покажется. То есть — брак азербайджанца-студента МГУ и русской девочки из тех же стен скорее всего не будет обременен национальными проблемами (общее поле европейской культуры поможет им понимать друг друга). А вот если знакомство состоялось на рынке…

И наконец, есть религиозный аспект. Православная Церковь НИКОГДА не одобряла межрелигиозных браков. И это никогда не было секретом. Нынешние русские девушки и сами не знают православной веры, и уж тем более в чужой культурнорелигиозной среде не смогут передать отсутствующую у них веру своим детям. Церковь не может повлиять на выбор жизненного пути неверующими людьми. Но своим-то, церковным, людям можно сказать и о религиозных последствиях того или иного их выбора.

Когда-то Церковь и рекомендовала и навязывала межнациональные браки как средство миссии («из оных же новокрещеных (татар) вдовствующим брачиться со старорусскими, и второго и третьяго сыновей их брачить с старусскими ж, для общей христианской пользы из ближних сел перевесть к ним старорусских крестьян по нескольку семей в деревню, а вместо их из той же новокрещенской деревни толикое же число в домы тех выведенных крестьян»)[1093]. «Сие потребно, чтобы новокрещеные с русскими дружбу меж собою возобновляли, а наипаче для того, что имея в доме своем зятя или невестку русских, дел, которые христианскому закону противны, в домех своих чинить опасаться станут»[1094].

Но сегодня слишком слабы представления русских девушек о своей национальной культуре и о православии, чтобы видеть в них фактор возможного миссионерского влияния…

— Но ведь нет ни эллина ни иудея?!

— Спасибо за напоминание. Неверное понимание этой фразы способно вообще убить внешнюю миссию. Во Христе — да, именно и только «во Христе» нет ни эллина ни иудея. Для Христа нет различия между уверовавшими в Него эллинами и иудеями. Христос готов дать равно безмерные дары и тому и другому. Но при чем тут мусульманин, который и не думает просить именно у Христа и именно дар благодати, например, «дар слезный»?

С точки зрения благодатного напоения национальность христианина не важна, но мы же не Христос, а люди. И мы не только христиане. А даже греческое православие имеет своеобразные черты, отличающее его от православия русского или молдавского.

— Кроме востоковедческого, какое еще образование полезно миссионеру?

— Психологическое. Современная психотерапия вторгается в области, которые ранее были чисто пастырскими, духовническими. Кроме того, психология создает определенное представление человека о себе самом. И это уже определенный «миф», в качестве такового конкурирующий с христианской антропологией. Да и священнику не помешает знакомство с современной психологией.

О пользе исторического и филологического образования и говорить не надо.

А вот естественно-научное образование, полученное до богословского (обратное, впрочем, просто невозможно[1095]), способно порождать серьезные проблемы.

Когда я узнаю, что у некоего человека, размышляющего на религиозные темы, техническое образование, для меня включается сигнал тревоги: внимание, надо быть осторожным. Потому что очень часто технарь оказывается излишне прямолинейным: нашел две точки и сразу проводит между ними прямую. Между тем гуманитарий знает: наличие точек «А» и «Б» вовсе не означает, что выйдя из «А», поезд обязательно придет в «Б». Он может придти и в пункт «Д». И вообще по пути может быть пересадка. Учиться читать нужно всю жизнь. И гуманитарные тексты все же читаются иначе, чем таблицы.

Технарь при расхождении двух суждений требует: «Истина может быть лишь одна!». Гуманитарий знает, что на определенном уровне истин может быть много. Есть правда историческая и есть правда педагогическая. Есть правда ситуативная, художественная. Есть правда личностная и «корпоративная» (ну, это то, что хорошо показано в марксизме: человек может искренне видеть то, что позволяет ему увидеть его социальный опыт, его круг общения и его социальные обязательства). Наконец, правда может быть просто частичной.

Незнание этого приводит к порогу опасности. Хорошо сказала святая мученица мать Мария (Скобцова): «Есть одна страшная вещь, из которой переключиться не так просто. Она касается не материала современного советского миросозерцания, а метода выработки его, диктатура не власти, не силы, а предписание идей, той или иной генеральной линии, вера в легко осуществляемую в жизни непогрешимость. В сущности, это основное, что страшно в современной психологии советского человека… Если в церковь, одаренную признанием со стороны советской власти, придут новые кадры людей, этой властью воспитанные, то придут они именно с советской психологией. Что это значит? Это значит, что сначала они, в качестве очень жадных и восприимчивых слушателей, будут изучать различные точки зрения, воспринимать проблемы, посещать богослужения и т. д. А в какую-то минуту, почувствовав себя наконец церковными людьми по-настоящему, по полной своей неподготовленности к антиномическому мышлению, они скажут: вот по этому вопросу существует несколько мнений — какое из них истинно? Потому что несколько одновременно истинными быть не могут. А если вот такое-то истинное, то остальные подлежат истреблению, как ложные. Они будут сначала запрашивать церковь, легко перенося на нее