пистолетами из-под пиджаков.

Вызван был и переводчик-синхронист...

Тут же в ложе стоял специальный переносной сейф, куда один из полицейских складывал прибывающие из ипподромной кассы выигрыши Лешки и Гриши.

Перед Гришей стояла бутылка виски восемнадцатилетней выдержки.

Минуя стакан со льдом, Гриша отхлебнул из горлышка бутылки и тихо попросил Лешку:

— Слушай сюда, Леша... Ты не мог бы посильнее и побольнее ущипнуть меня за жопу?

— Зачем?

— Надо.

— Без проблем, — сказал Лешка и, не отрывая глаз от беговой дорожки, сильно ущипнул Гришу за задницу.

— Ой!!! — подскочил в своем кресле Гриша Гаврилиди.

Детективы выхватили пистолеты, полицейские вскинули автоматы...

Гриша жестами успокоил их и удивленно сказал Лешке:

— Не — не сплю! — Огляделся и добавил: — Все в натуре... Ну, бля!..

... А в это время на беговой дорожке ипподрома последний — десятый — заезд выигрывал жеребец по кличке Томми...

Томми — последний победитель в информационном списке вечерней газеты «Абендвельт», еще не вышедшей из издательской типографии, но полученной Лешкой уже вчера ночью на мосту Кайзербрюкке...

За спинами Лешки и Гриши появились управляющий ипподрома и его помощник — ответственный за финансы.

Через переводчика управляющий спросил:

— Не могли бы многоуважаемые герры Самошников и Гаврилиди выигрыш по своей последней ставке получить чеком, а не наличными деньгами? Ибо в кассе ипподрома осталось такое небольшое количество наличных денег, которых может хватить только на то, чтобы рассчитаться с нештатным наемным персоналом... А по этому чеку уважаемые герры смогут получить причитающуюся им сумму в любом банке мира!..

Лешка пожал плечами, пробормотал:

— Я, правда, в этом ничего не понимаю, но... Бога ради — делайте как хотите.

Гриша снова отхлебнул коллекционное виски из горлышка бутылки и решительно возразил, глядя на переводчика:

— А хрен им в грызло! Только наличманом. Как говорят у нас в Николаеве и Одессе: «Деньги в руки — меньше муки!»

И деньги за последний, десятый, заезд были моментально выплачены!

Помощник управляющего по финансам протянул несколько официальных счетов и бланков Грише Гаврилиди и стал что-то объяснять.

Переводчик переводил его слова по каждому документу:

— Это договор на охрану частным детективным агентством... Это — счет Ратхауза (по-вашему — горсовета или исполкома) за официальное полицейское сопровождение... Это на оплату бронированной инкассаторской машины с вооруженным экипажем...

Лешка потрясенно смотрел на Гришу. Гриша еще раз отхлебнул из горлышка, объяснил Лешке:

— Инкассаторский броневик я нанял только на сегодня... Доехать до банка. Мало ли шо?.. Ни за кого же поручиться нельзя!..

— Ну, нахал... — только и смог выговорить Лешка. А переводчик продолжал представлять документы:

— И счет на оплату представительского лимузина фирмы «Мерседес» сроком на семь дней. Цвет — белый, как вы и заказывали.

Лешка снова уставился на Гришу. Тот немедленно пояснил:

— А лимузин этот... — Гриша сунул под нос Лешке счет от прокатной фирмы с фотографией оплаченного автомобиля, — не, ты только посмотри! Тут же по три двери с каждой стороны! Поддача любых сортов!.. Холодильник, телевизор, телефон спутниковой связи!.. Он же длиной с пульмановский вагон, Леха! Ты представляешь, как мы послезавтра, в понедельник, повезем эти поганые десять тысяч той посольской курве на этом «мерсике»?! И как мы в Бонне подкатим на таком автомобильчике к советскому посольству?! А, Леха? Скажи?!

— А проще нельзя было? — тоскливо и очень устало спросил Лешка.

Но ответить Гриша не успел.

В сопровождении прессы и телевидения на ипподром прибыл сам обер-бургомайстер.

Он поднялся в ложу к геррам Гаврилиди и Самошникову и, позируя перед телекамерами и журналистами, стал произносить речь.

Переводчик только успевал переводить:

— Господин обер-бургомайстер лично поздравляет вас с неслыханной удачей, ибо все десять заездов одному человеку еще никогда не удавалось выиграть!.. Эта сенсация обойдет весь мир! Кроме всякой шелухи и глупостей, которые он сейчас несет, он говорит о неразрывных связях русского и немецкого народов... Начал он с Петра Первого и Лефортово, потом перешел к московской Кукуевской слободе... А теперь открывает общеизвестные истины о том, что когда-то великие русские — Кандинский и Тютчев жили и творили в Мюнхене, Тургенев — в Баден-Бадене, а русская эмиграция времен революции семнадцатого года целиком осела в Берлине... Но самое трогательное, что хочет сообщить вам господин обер- бургомайстер, что его папа в сорок втором году был похоронен под Смоленском на краю деревни Липки...

Западногерманский градоначальник смахнул набежавшую слезу, обнял Лешку и Гришу и деловито спросил через переводчика:

— В каком банке вы собираетесь держать такие огромные деньги?

Лешка и Гриша пожали плечами. Обер-бургомайстер что-то горячо проговорил...

— Он предлагает вам положить деньги в самый солидный западногерманский «Дойче банк». Господин обер-бургомайстер советует сделать это немедленно!

— Сегодня — суббота... Все закрыто, — сказал Гриша.

Переводчик перевел Гришины слов на немецкий.

Обер-бургомайстер улыбнулся и взял телефонную трубку. Набирая номер, что-то стал объяснять Грише и Лешке.

— Так как он является сопредседателем совета директоров нашего «Дойче банка», он тут же устранит это препятствие, — сказал переводчик. — Вот он уже договаривается с правлением... Сейчас вам, в порядке исключения, откроют филиал «Дойче банка» в центре города... И вы сможете положить свои пару миллионов на максимальный процент! Кстати, говорит господин обер-бургомайстер, вы знаете, что выигрыш на ипподроме не облагается никаким налогом?!

— Потряс!.. — Гриша сделал большой глоток из бутылки, протянул ее переводчику: — Из горла будешь? Или тебе в стакан налить?

— Позже, — сквозь зубы процедил переводчик. — Я при исполнении...

— У меня уже сил нету, — тихо сказал Лешка. — Ноги подкашиваются. Сдать бабки в ихний «Дойче...» как его?.. «Банк»... и в койку. До понедельника. Ну их всех на хер... Поехали, Гришаня!..

... Ипподром располагался за далекой окраиной этого города.

Кортеж, организованный Гришей Гаврилиди, медленно двигался по предместьям и выглядел очень внушительно и помпезно.

Впереди ехал патрульный полицейский желто-зеленый автомобиль, мигая всем, чем только может мигать полицейская машина Того Времени...

... За ним неторопливо двигалась бронированная инкассаторская машина с круглыми бойницами по всему корпусу — для стрельбы изнутри по злодеям, затеявшим напасть снаружи...

... А за инкассаторским броневиком плыл представительский белый «мерседес» неправдоподобной