почти желал остаться и посмотреть, как оно будет развиваться.
Худшие из уцелевших, странные и смертоносные, все еще жили в руинах и предпочитали ночь.
Все это Панцирь объяснил женщине-лейтенанту.
– Найдете Неприкосновенных. Сошлетесь на меня. Постарайтесь быть с ними наравне. Покажите этому миру, насколько вы опасны. Никому не говорите, что были солдатами Стража. Никогда. Держитесь вместе. Вы и Вторая женщина сравнительно привлекательны. Это вызовет проблемы. Здесь свои правила.
– Зачем ты это делаешь?
– Плачу долг. Чтобы это понять, нужно быть кваем. – Он протянул ей пластиковый ящичек. – А это проценты на этот долг. Два лучевых пистолета. Две подзаряжаемые обоймы. Сокровища, которые даже дороже пригодных к употреблению женщин. Используйте их экономно и стерегите как следует. Прощайте, лейтенант.
– Не «прощайте», квай. До встречи.
– Не надо, лейтенант. В следующий раз я вас убью.
И Панцирь оставил их с грустным чувством. Они были на пути в ад.
До Примы Трегессера он добрался только через два месяца из-за трудностей, вызванных «войной».
Женщина, которую на В. Ортике-4 боялись больше всех, встретилась с двумя мужчинами, которых боялись не меньше.
– Это они.
– Вовремя, – буркнул Кейбл Шайк. – Меня уже тошнит от этой дыры.
Он не хотел сюда лететь. Блаженный настоял. Четвертую и Пятого тоже уже тошнило от Мерод Скене.
– Их надо хлопнуть, пока они еще не пришли в себя и не сориентировались.
Слово Лупо Провика было верным – по букве. Он дал кваю то, что тот хотел. Но он не обещал, что не попытается подчистить хвосты, когда эта пятерка доберется до Мерод Скене.
– Может быть, лучше было связаться с Крешем, – сказал Пятый.
– Он бы не стал играть честно, – возразил Шайк. – Улыбнулся бы своей лягушачьей улыбкой и сказал бы, что сделает работу, но убрал бы только троих мужчин. Ни за что не станет он зря пускать в расход баб.
Креш Гатсайк был главарем второразрядной банды. И у него были свои амбиции.
– Я знаю этот тип, – сказал Пятый. – Он думает, что получит плату, тебя и меня уберет, а еще одну добавит в свой гарем.
И Пятый засмеялся.
Даже Четвертая улыбнулась.
Они привлекали внимание самим своим движением в строю. Смелые подходили посмотреть. Робкие скрывались подальше. Джо пыталась подавить презрение – и не могла.
Никогда не видала она таких отбросов. Будто сюда открывалась канализация Канона.
Поиски убежища привели их к руинам.
Сначала она не была уверена, что за ними крадутся. Но по мере приближения к городу толпа в лагере редела, и это стало очевидным. Их было не меньше десяти. Джо сообщила своим. Они и сами уже заметили.
Джо отдала свое оружие Хоуку, хотя квай предназначал его для нее и Эни- Каат. Безответственный болван Хоук был чемпионом полка по стрельбе из пистолета, а под огнем был холоден, как жидкий гелий.
Дорогу впереди заступили трое огромных мужчин. Остальные начали приближаться, вытаскивая ножи и мечи.
– Бей насмерть! – скомандовала Джо.
Джаг понял. Среднему из троих загородивших дорогу он дал ногой в нос, загнав сломанную кость в то, что заменяло этому типу мозг. Хоук застрелил другого и повернулся, стреляя влево. Эни-Каат чуть замешкалась, но уже стреляла вправо.
Джаг сломал шею последнему из троих и повернулся в поисках очередной жертвы. Он дернулся, из его спины вырвалось пламя и кровавый клин.
Хоук убил еще шестерых, пока с ним не случилось то же.
Джо бросилась в падении за его пистолетом. Схватила, огляделась, увидела убегающих, застрелила двоих, видела, как взорвалась голова Шайгона.
Эни-Каат, наводя оружие обеими руками, выстрелила по троим, стоящим на ржавом подкосе разрушенного города. Один качнулся назад.
– Блин! Не того свалила.
Джо спряталась за телом Хоука.
– Ложись!
Эни-Каат зигзагами бежала к развалинам.
Джо попыталась прикрыть ее огнем. Дважды тело Хоука дергалось, извергая кровь и огонь.
Джо успела выстрелить еще три раза, пока не опустела обойма. Только последний выстрел был не мимо. Как и Эни-Каат, она промахнулась по стрелку и свалила кого-то другого.
Она вскочила и понеслась зигзагом вслед за Эни-Каат, резко останавливаясь, чтобы выхватить оружие у мертвых. Воздух вокруг нее вспыхивал – просто не верилось, что кто-то может стрелять так точно и так хорошо угадывать следующее движение. Потом стрелок решил вспомнить об Эни-Каат.
Джо нашла ее в тени болванки ржавого железа. Эни-Каат сидела на щебне, и правая икра ее была в крови.
– Сильно?
– Шрапнель. Оторвало маленький кусочек. Прямое попадание оставило бы меня без ноги. Какое-то время не буду танцевать. А один из этих людей – Кейбл Шайк. Телохранитель Блаженного Трегессера.
– Тогда мы знаем, в чем дело. – Джо вынула обойму из пистолета и положила ее заряжаться на солнце. – Так она до темноты наберет энергии на один-два выстрела. Дай мне свой.
В пистолете Эни-Каат оставалось еще энергии на три выстрела. Хватит.
– Если кто-то появится, веди себя так, будто эта штука работает. Возьми на мушку, заставь лечь на брюхо, а потом бей вот этим. – Джо протянула Эни-Каат самый длинный из найденных клинков. – И не раздумывай. У нас тут нет друзей.
– А наши парни, Джо?
– Убиты.
– Куда ты?
– Туда. Я вернусь.
