– Верно.

Страж побывал в адовой пасти. Истребителей и рейдеров на нем не было. Обшивка покрылась горелой коркой.

– Древний враг твой, квай. Допустим, ты снова мог бы командовать боевым флотом. Ты бы стал?

Панцирь глядел на подбитый корабль-Страж.

– Возможно.

Гены. Мог бы он стать одним из мерзавцев?

– И мог бы ты действовать лучше во второй попытке?

– Мог бы. И раньше тоже мог бы, будь у меня средства. Но средства эти редки и дороги, и я не верю, что их можно собрать.

Во имя Предвечного! Это было настоящее искушение.

– В космосе Канона нет. Но эти средства есть Вовне.

Панцирь сосредоточенно смотрел на Стража, вызывая из небытия свою половину, принадлежащую мудрецу. Это нужно было делать очень осторожно.

Мальчик был натянут как струна. Его игры кончились.

С появлением Стража.

– Это можно сделать, Кез Маэфель.

– Это могло бы меня заинтересовать. Если бы я знал, о чем ты говоришь.

Мальчик тоже изучал Стража. Потом сказал:

– Мы дошли туда, где поворачивать поздно, так?

– В самом деле?

Блаженный встал из-за стола и заходил по комнате.

Панцирь восстанавливал древние средства усмирения гормональной бури. Предвечный собирался протащить его перед дулами орудий судьбы.

Блаженный остановился.

– Я узнал главное, что знает биоробот.

– Она не может сдержаться.

– То, что ты видишь, – работа моего деда. Может быть, он сейчас погиб, вместе с человеком, которого звали Лупо Провик. Этот был бы тебе под пару. Им помогали союзники из-за Рубежа. – Блаженный посмотрел тяжелым взглядом. – То, что я тебе рассказал, в этой системе знают двое.

Ребенок приставил нож к его горлу. – Мой дед произвел на них впечатление.

Это уж точно. Судя по созданным им союзам.

– Это вместе с твоим именем будет решающим доводом, когда мы снова обратимся к этим созданиям. Вот, они уходят. Они тебя не искали.

Страж прыгнул обратно на Паутину.

Снова наступало время идти через огонь, время оставаться в живых, и быть самым быстрым и смертельным убийцей в мире – этого уже было не достаточно. Готов ли он снова поднять копье и напасть на дракона?

Мальчик швырнул свой коммуникатор в видеотарелку. Она затрещала и забулькала.

– Звонил Кейбл Шайк. Пока Страж был здесь, он выгреб все данные станции.

– Это стандарт.

– В системе все еще были сведения о твоем прибытии. Подумай об этом. И подумай, что мы здесь застряли, пока я не получу прощения с Примы Трегессера.

Панцирь смотрел на пустой теперь экран.

Военачальник проснулся отдохнувшим. От мысли, что скоро увидит Миднайт, он испытал некоторое физическое неудобство.

Здесь, вне Паутины, с сильно поврежденным колодцем двигателя, на корабле ощущалось напряжение – скорее из-за ворчания клики Макарски Виз и людей из операционного и обслуживающего экипажей, чем из-за какой-нибудь опасности.

Но кризис уже миновал. Недобрым чувствам был подведен итог. Техники должны были отфутеровать колодец заново, отрегулировать окна и тяговые механизмы еще до возвращения на Звездную Базу.

Нет, главный итог был политическим. Выборы Диктата принесли некоторое разочарование. Начальник операционного экипажа, надеявшийся стать вторым живым Диктатом за столетия, получил весьма скромную поддержку, в то время как Ханавер Стрейт, чья кампания состояла лишь в утверждении, что он справится, собрал шестьдесят шесть процентов голосов.

Новым коллегой-Диктатом Военачальника стала Обожествленная Элиас Нотабль – малоизвестный Военачальник давних времен, избранная впервые. О ее способностях трудно было судить. Она занимала пост Военачальника дольше всех, но ее срок пришелся на самую середину самого длинного периода мира во всей истории «Джемины-7».

В военном центре было спокойно. На панелях и стенах не было ничего интересного. Но спокойное время могло оказаться полезным. Можно было сработаться с Элиас Нотабль. Им предстояло править совместно целый год.

Кто-то из сотрудников обратился к нему:

– Сэр, ходят слухи, что опять видели Тон.

– Правда? Где? Этого не было уже две сотни лет.

– В обычных местах. Пустые коридоры и прочее в этом роде. Один человек говорит, что чуть ее не коснулся. Она парализовала его огнем своих глаз.

– Интересно. Хотелось бы мне самому ее встретить.

– Из тех, кто ее ищет, никто ее не находит. Военачальник.

– Вы правы.

Даже Обожествленные не могли найти духа-покровительницу корабля. «Джемина» утверждала, что ее вообще не существует. Но как бы там ни было, а Тон появлялась после каждой серьезной битвы. Один ученый муж заявлял, что Тон – это просто сон корабля. У «Джемины» хватило бы свободных мощностей для создания взвода призраков настолько реальных, что их можно было бы коснуться.

Моложавая женщина из резерва протянула ему сводку данных.

– Не посмотрите, сэр?

Он пробежал сводку глазами.

– Фантом?

– Информация пришла с заброшенной станции ЗБ, которая была в режиме связи во время инцидента. Данных для сравнения со станции ЗА нет. «Джемина» считает, что кто-то почистил данные и вставил что-то, чтобы дыра была незаметна.

Военачальник тщательно сличил данные идентификации. «Джемина» утверждала, что фантом не мог быть ни одним из кораблей, за которые он себя выдавал. «Грегор забытый» совершал регулярные рейсы по ромбообразному маршруту между Л. Маронией, К. Фаулори, М. Бемикой и Д. Сатоникой-Б. И всегда был там, где должен был по расписанию. Тревеллер Дома Ханса пропал, но был найден «Македоникой-22» двадцать лет назад. Пираты. Выжившие неизвестны.