И вёл беседы только через стену. И измышлял для будущих веков Мусическую стройную систему. Он говорил: — Она должна звучать, Но тайно, как община на Востоке. — Об истине предпочитал молчать, Но позволял окольные намёки: «Не спорь с народом. Слово нагишом Не выпускай: его побьют камнями. Живой огонь не шевели ножом: Он тело Бога. Не любись с тенями…» Он толковал на берегу морском, Где волны отливали синим светом: — Мы промолчать не можем обо всём, Так помолчим хотя бы вот об этом! Он ставил точку в воздухе, как рок: — Вот точка духа. Вот его основа! Всё остальное мировой поток, То бишь число. А посему ни слова!.. Он этим ничего не утвердил И в прошлый раз на берегу пустынном, Когда он треугольник начертил: — Вот красота! Тут множество в едином. Безмолвствует такая красота, Она не для обычного сознанья. Он первым из людей замкнул уста И сей завет назвал щитом молчанья. Своим молчаньем он сказал о том, Что истина рождается не в спорах. Но многие философы потом Жизнь провели зазря в словесных орах. Есть немота, по ней легко узнать В любой толпе иного человека: Он хочет что-то важное сказать, Его душа немотствует от века… Река времён всё помнит и шумит, Безмолвствует и спит река забвенья, Одна река мерцает и дрожит, Другая — тень застывшего мгновенья. Какие прошумели племена На берегу печали и раздора! Какие пролетели времена Над златобедрым прахом Пифагора! Великая любовь не говорит, А малая хохочет и болтает. Великая печаль не голосит, А малая и ропщет и рыдает. Любовь слила два сердца — взор во взор, Они молчат на берегу пустынном. Ни слова, о, ни слова, Пифагор, О красоте, чья двойственность в едином! У вечного покоя не шумят, А для других стоят в молчанье строгом. Не просто так покойники молчат, А чтоб душа заговорила с Богом. Затишье перед битвой чутко спит, Безмолвье после битвы спит глубоко. Душа живая около молчит, А души мёртвых… те молчат далёко. Бывало, в бой стеной молчанья шли: Ни голоса, ни выстрела, ни звяка. Психической атаку нарекли. Психея, ты молчишь? Твоя атака! Ты помнишь зал? Беспечный бал гремел. Но ты вошла — и все как онемели. И кто-то молвил: «Ангел пролетел!» Не только ангел. Годы пролетели!..
