— Дорогая, ты в этом абсолютно уверена?

Она вскочила на ноги, затянула пояс халата и начала ходить по богато обставленной комнате.

— Я уже говорила, Грейс Ренквист преследует меня уже несколько недель.

Сценарий преследования Вивиан придумала, когда решала вопрос, как объяснить ситуацию Ньюлину, но в какой-то момент и сама во все это поверила. Теперь она не сомневалась, что Ренквист преследует ее на почве зависти.

— Возможно, самое время позвонить в полицию, — предложил Ньюлин.

— Полиция в подобных ситуациях бесполезна. Поверь, я знаю. Я уже не первый раз сталкиваюсь с подобным.

— Тогда позволь мне хотя бы нанять для тебя круглосуточную охрану.

Это Вивиан тоже не устраивало. Последнее, что ей нужно, — это чтобы ее преследовала охрана.

— Я уже говорила тебе, что это вызовет слухи и разожжет скандал вокруг меня, — поспешно возразила она. — Я не могу себе этого позволить, тем более в такой важный период моей карьеры.

Это, безусловно, была самая возмутительная ложь двадцать первого века. В сущности, в мире оперы ничто так хорошо не влияло на карьеру, как громкий скандал.

Ньюлин уже заламывал руки:

— Но твоя безопасность превыше всего. Я могу позволить себе самых лучших охранников. Клянусь, их никто не заметит.

Вивиан отмахнулась от его предложения.

— Нет, нет. Я поразмыслила над этим и считаю, что ты прав. Мне нужно рассмотреть возможность того, что Ренквист просто преданная поклонница, которая так восхищается моим искусством, что прилетела с Гавайев на мое сегодняшнее выступление, — успокаивающе сказала она.

Черта с два! Есть только одна причина, почему Ренквист прилетела в Акация-Бей. Она преследовала ее. Хоть ей и очень нравилась мысль, что эта женщина оценила силу Сирены, она просто не могла позволить ей остаться в живых.

Вивиан остановилась у гардероба и повернулась к Ньюлину. Отыгранным движением она тряхнула юбкой синего атласного халатика, отчего та драматически разметалась во все стороны.

— У меня идея, — сказала она, — но мне будет нужна твоя помощь, любимый.

— Конечно, дорогая. Все что угодно.

— Я вижу только один выход. — Вивиан придала голосу убедительную энергию. В результате он стал тоньше и мелодичнее. В ее голосе была некая природная сила, но вся мощь таланта раскрывалась лишь тогда, когда она брала высокие ноты. — Мне нужно встретиться с Грейс Ренквист лично и поговорить с ней, как женщина с женщиной. Может быть, если я поговорю с ней, то выясню причины ее навязчивой идеи.

Ньюлин засиял от восторга:

— Это замечательно.

— Я запишу наш разговор. — Слова были полны легких, ритмичных, искрящихся импульсов энергии. — Если повезет, я узнаю, поклонница она или опасный человек. Если она преследователь, то я смогу представить доказательства в полицию.

— Гениально, любимая, абсолютно гениально.

Обожание сделало его совершенно беспомощным. Вивиан уже уловила в его глазах желание.

Она придала больше энергии каждому своему слову. Ее голос обрел силу, резонанс и жестокую власть.

— Ты должен привести ее ко мне, — пропела Вивиан.

Темные брови Ньюлина сдвинулись над оправой очков. На какое-то время он был не в состоянии мыслить трезво.

— Может, будет проще, если ты просто позовешь ее завтра утром в отель? — жалобно спросил он. — Я уверен, что мисс Ренквист будет в восторге от возможности встретиться с тобой лично.

Вивиан вдруг вообразила, что она леди Макбет из Верди[67], которая столкнулась с серьезной проблемой, пытаясь убедить своего любовника преодолеть глупые сомнения. Она запела лунатическую арию[68], и энергия наполнила ее тело.

«…Вы дрожите?

…Позор».

Под конец Вивиан взлетела на крыльях высокого «ми-бемоль». Даже божественной Каллас было сложно надолго удерживать эту ноту. Но для Сирены это было проще простого.

Ньюлин превратился в каменное изваяние.

— Я сделаю для тебя все, что угодно, — прошептал он. — Что угодно.

Несомненно, ведь у нее все еще был голос.

Стащив одну из тележек из хозяйственного шкафа, расположенного вниз по коридору, Лютер запихнул в нее все еще спящую Дамарис. Благополучно закрыв ее в комнате на другом этаже, он вытащил телефон и набрал номер Грейс.

Она ответила на середине первого же сигнала:

— Лютер? С тобой все в порядке? Я так волновалась. У меня снова было плохое предчувствие, такое же, как в ту ночь, когда ты столкнулся с Крэйгмором в гараже. Я пыталась дозвониться, но твой телефон не отвечал. А потом предчувствие исчезло.

Лютер испытал глубокое удовлетворение. Между ними была связь. Это радовало.

— Длинная история, — ответил он, — но да, со мной все в порядке.

— Только что звонил Фэллон Джонс. Сказал, что в сейфе Крэйгмора нашли какие-то документы, где сказано, что Вивиан Райан его дочь. Он был донором спермы несколько лет назад. Кроме того, у него где-то есть еще одна дочь.

— Ее зовут Дамарис. Мы только что познакомились.

— Что?!

— Она будет первым человеком, который войдет в программу Общества по защите свидетелей.

На другом конце последовало молчание.

— Похоже, ты очень занят, — наконец сказала Грейс.

— И в течение ночи буду занят еще больше. Не пойми меня неправильно, но, кажется, я проведу следующий час или около того в гостиничном номере с блондинкой.

— Так-так, извольте объясниться.

Он быстро рассказал ей, что произошло, не придав большого значения истории с лазером. К сожалению, Грейс умела читать между строк.

— Она пыталась тебя убить.

— Она принимает препарат, Грейс, — спокойно проговорил Лютер. — Теперь, после смерти отца, доступ к нему закрыт.

Грейс вздохнула:

— Она умирает.

— Ее единственная надежда — противоядие. Ради него она готова на переговоры с «Джонс и Джонс», с Заком Джонсом, да с кем угодно. Она не социопатка, как ее сестра. У нее полный спектр. Она ввязалась во все это, чтобы угодить отцу.

— Уильяму Крэйгмору.

— Оказывается, он предал не только Общество. Он был основателем «Ночной тени».

— Ну, на следующем собрании Общества объяснить все это будет трудновато.

— Согласен. К счастью, политическая ситуация нас не касается. Начинай упаковывать вещи. Я вернусь в отель, как только кто-нибудь приедет за Дамарис.