объектами? Эти парни могут свалить в любой момент.

Грейс снова подняла руку.

— Я могу следить за одним из агентов «Ночной тени».

Лютер одарил ее угрожающим взглядом. Грейс, похоже, даже не заметила этого.

— Это я тоже слышал, — сказал Фэллон. — К сожалению, Грейс не подготовлена для такой работы.

Лютер улыбнулся ей.

— Он говорит, что ты не подготовлена для такой работы.

Она поморщилась и откинулась на диванные подушки.

— Я работаю над вопросом наблюдения, — сказал Фэллон. — В течение следующих двадцати четырех часов там появятся пятеро моих агентов. Но до тех пор следить за ними придется вам с Грейс.

— Грейс здесь больше не нужна. Я хочу, чтобы она покинула остров.

— Там могут появиться новые агенты «Ночной тени», — возразил Фэллон.

— Я смогу их опознать.

— Да, но не сможешь составить их профиль. Кстати, хорошо, что напомнил, скажи Грейс, что я получил профили, которые она разработала сегодня днем. Сделаны отлично.

Связь резко прервалась. Лютер посмотрел на Грейс.

— Ему понравились твои профили.

Она просияла:

— Я рада. Как я понимаю, мы все еще напарники?

— Ага.

— Энтузиазм из тебя так и плещет. — Грейс встала, взяла его за руку и повела в спальню. — Пошли со мной. Тебе нужно немного отдохнуть. Ты на последнем издыхании.

— Израсходовал много энергии на Свитуотера. Теперь мне нужно немного поспать. Будь осторожна. Запри все двери. Не покидай эту комнату и никого не впускай, даже парня, который пополняет запасы мини-бара. Поняла?

— Поняла.

Лютер лег на кровать и посмотрел на свои кроссовки. «Наверное, мужчине с тростью кроссовки ни к чему», — подумал он. Но не успел он решить, есть ли у него в запасе силы, чтобы их снять, Грейс встала перед ним на колени, опустив голову. Мягкий свет блестел в ее темных волосах. Лютер наблюдал, как она развязывает шнурки.

— Как думаешь, нас должно беспокоить, что лучший пример идеальной семьи, с которой мы столкнулись в этой поездке, — это клан наемных убийц? — спросил он.

— Семья есть семья.

Лютер проснулся и сразу почувствовал, что Грейс в комнате. Ему не нужно было открывать глаза, чтобы увидеть ее. Он не мог объяснить почему, но знал, что всегда будет ощущать ее присутствие. Чувство узнавания, поразившее Лютера со всей силы, когда он увидел, как Грейс идет к нему через терминал аэропорта, стало в сто раз сильнее, когда она дрожала в его руках, испытав свой первый оргазм. И в тысячу раз сильнее — этим утром, когда ему на одно бесконечное мгновение показалось, что их ауры объединились в одно целое и никогда больше не разъединятся.

Проклятье! Может быть, она права. Может, он действительно романтик.

— Ты проснулся, — услышал он ее голос. — Как себя чувствуешь?

Открыв глаза, Лютер приподнялся на локтях. Она стояла рядом с раздвижными стеклянными дверьми. Шторы были раздвинуты на пару футов[41], открывая картину ясного утра.

Лютер заметил, что Грейс до сих пор не переоделась. Ее окружала неестественная напряженность. Он сразу распознал этот симптом, потому что сам неоднократно испытывал подобное после бессонной ночи.

— Я в порядке. — Он оглядел ее. — А вот ты выглядишь так, будто вообще не ложилась.

— Ты очень крепко спал, вот я и решила, что, учитывая обстоятельства, будет лучше, если один из нас будет бодрствовать.

Лютер отвернулся и опустил ноги с другой стороны кровати.

— Другими словами, ты боялась, что я буду не в состоянии выполнить свою работу и не смогу защитить нас, если кто-то ворвется в комнату, пока я сплю.

— Мы команда, помнишь?

Он потер затылок. Даже если между ними была какая-то особая связь, это не значит, что он не может на нее разозлиться.

— К твоему сведению, — спокойно сказал Лютер, — я могу справиться со случайными последствиями своей работы.

— Уверена, что можешь. Просто я подумала, что будет лучше принять меры предосторожности.

— Я бы проснулся, если бы кто-нибудь попытался влезть в комнату. Поверь мне.

— Ты всегда с утра такой ворчливый? — поинтересовалась Грейс скорее из любопытства, чем с упреком.

— Нет, только когда обнаруживаю, что клиент, которого я, как предполагается, защищаю, считает необходимым защищать меня.

— Я тебе не клиент. Я твой напарник.

— Я здесь, чтобы делать свою работу.

— Ты сделал ее вчера вечером. Ради бога, что за дурацкий спор! Почему бы тебе не пойти и не принять душ?

Лютер обдумал ее предложение. Возможно, это хорошая идея.

— А как насчет тебя? — спросил он. — Тебе нужно немного поспать.

— Я отдохнула в кресле. Дремала время от времени.

— Тебе не нужно было всю ночь напролет присматривать за мной.

— Бессонная ночь у меня не впервые. Со мной все будет в порядке. Теперь иди в душ.

Лютер схватил трость и встал на ноги. Посмотрев вниз, он понял, что все еще одет в рубашку и брюки. Он поднял взгляд и увидел свое отражение в зеркале. Одежда измята, под глазами тени, да и побриться не мешало бы. Скверно. Картина не из приятных.

Вдобавок ко всему, он был голоден. И дело было не только в еде. Он глянул на Грейс, пытаясь определить степень ее усталости.

— Знаешь, — сказал Лютер, касаясь небритой щеки, — чуткий парень, наверное, не стал бы спрашивать женщину, проведшую бессонную ночь, не хочет ли она принять с ним душ…

Грейс сердито нахмурила брови.

— Ты прав, чуткий мужчина, конечно, не предложил бы в такой ситуации сходить в душ вместе.

Лютер покорно кивнул:

— Понимаю. Сейчас я выгляжу немного помятым.

— Ради бога, дело не в том, как ты выглядишь! — воскликнула она.

— А в чем тогда? — спросил он в недоумении.

— Мы только что сорились. — Грейс взмахнула руками. — Минуту назад ты рычал на меня, а теперь хочешь заняться сексом, будто ничего не произошло.

— Ты называешь это ссорой?

— А как бы ты это назвал?

Лютер задумался.

— Обычное обсуждение. Теперь разговор окончен, и я собираюсь принять душ. Просто интересуюсь, не хочешь ли ты присоединиться ко мне, вот и все.