— Какого черта тут происходит, и что ты об этом знаешь? — начал Лютер ровным, лишенным эмоций голосом полицейского.

Для одного дня с нее было предостаточно. Грейс не выдержала:

— Не говори со мной так.

— Как так?

— Будто я подозреваемая, которую ты загнал в угол в комнате для допросов.

Лютер посмотрел на нее и ничего не ответил. Его глаза были скрыты темными очками. Он выжидал, как иногда делают полицейские и психиатры, в надежде, что вы занервничаете и начнете говорить.

Они стояли в тени того же дерева, под которым скрывались прошлым вечером, когда он впервые до нее дотронулся. Но сейчас Грейс волновало не драгоценное воспоминание о том, что случилось здесь вчера. Она вспомнила разбудивший ее утренний кошмар с Мартином Крокером.

Стараясь успокоиться, Грейс сосредоточилась на океане. Лютер имел право знать все, что она может ему поведать об аурах этих странных групп людей, которые недавно прибыли в отель. Но она не обязана посвящать его во все свои тайны. Уже не первый раз она солжет полицейскому. Ей не привыкать.

— Когда-то я знала человека, чья аура постепенно приобретала подобные нарушения, — тихо призналась Грейс.

— Продолжай.

— Знаешь, было бы намного легче, если бы ты играл «хорошего», а не «плохого» копа.

— Рассказывай, Грейс.

— У человека, которого я знала, эти неконтролируемые волны, как ты их называешь, стали появляться после того, как он начал принимать какой-то препарат.

— Что за препарат?

Лютер стоял неподвижно, но Грейс знала, что он напряг свои чувства. Он наблюдал за ее аурой в поисках признаков напряжения, страха, гнева или любых других сильных эмоций, которые подсказали бы ему, что она врет или уклоняется от ответа. «Пусть наблюдает, — думала она. — И что такого, даже если я боюсь? Он тоже должен бояться».

— Я не знаю, что именно он принимал, — сказала Грейс, — но совершенно уверена, что это что-то нелегальное. Это странно на него влияло. Из-за препарата у этого человека появился новый талант, которого раньше, до его приема, определенно не было. Это трудно объяснить, но…

— Вот дерьмо, — тихо прервал ее Лютер. — «Ночная тень».

Удивившись, она повернулась к нему и напрягла свои чувства. В ауре Лютера вспыхнуло холодное, контролируемое беспокойство, которое никак не отразилось на его лице. Она знала, что он напрягся не только психически, но и физически. Все дело в адреналине.

— Что за «Ночная тень»? — осторожно спросила Грейс — Какой-то новый уличный наркотик?

— Нет. Это кодовое название, которое Фэллон дал новой преступной организации паранормальных талантов. Им удалось воссоздать формулу основателя.

— Формулу? — Удивление Грейс сменилось настоящим шоком. — Но это просто один из старых мифов Общества, — слабо возразила она.

— Больше нет. Поимка членов «Ночной тени» и установление личностей лидеров организации — сейчас для «Джонс и Джонс» задача номер один. Все в агентстве об этом знают.

— Никто ничего не говорил мне о «Ночной тени».

— Наверное, потому, что Фэллон считает тебя временным сотрудником. Однако у меня такое чувство, что твой статус в агентстве только что изменился, причем в лучшую сторону. Что ты знаешь о «Ночной тени»?

«Осторожнее, — предостерегла саму себя Грейс. — Ты не должна ему рассказывать все, что тебе известно».

Кого она разыгрывает? Ее личный ящик ужасов Пандоры был только что открыт. Дурные вести назад уже не затолкаешь. Инстинкт самосохранения приказал долго жить. Грейс быстро оценила свои возможности и нашла два варианта. Она снова может исчезнуть, но это рискованно, так как она догадывалась, что «Джонс и Джонс» ни перед чем не остановится, чтобы ее найти. Второй вариант представлял собой сотрудничество в охоте за «Ночной тенью». Это был опасный ход, но если она будет очень осторожна, то ей все удастся и не придется раскрывать свои тайны.

Приняв решение, Грейс расправила плечи. Она поделится с Лютером информацией, которая сможет пригодиться «Джонс и Джонс», но ей совершенно незачем бросаться под несущийся автобус.

По мнению Грейс, на ее стороне был один очень важный фактор. В «Джонс и Джонс» явно нуждались в сведениях, которые она может предоставить. В переговорах это даст ей некоторое преимущество. На худой конец, она будет решать проблемы по мере их поступления.

— Я уже рассказывала, что до Бюро Генеалогии работала специалистом по сбору информации в крупной корпорации, — начала Грейс.

— «Мир Крокера».

— Да. Большую часть времени я занималась поиском в интернете по поручению различных руководителей, включая мистера Крокера. Несколько раз меня приглашали в его кабинет, чтобы представить результаты моего исследования.

— Мартин Крокер приглашал обычного сотрудника в свой офис?

В голосе Лютера слышалось раздражение и нетерпение. Он ей не верил.

— Мистер Крокер был талантом стратега. Такие люди ценят исходные данные и исследования. Чем больше фактов и деталей они могут собрать прежде, чем примут решение, тем лучше. Я проделывала для него огромную работу.

Грейс была довольна своим ответом. Пусть наблюдает. Каждое ее слово было правдой.

— Продолжай, — сказал Лютер.

— За те годы, что я работала в главном офисе в Майами, я много раз видела мистера Крокера. — И это было правдой.

— Когда бывала в его кабинете, — спокойно добавил Лютер.

«Черт. Он купился или нет?»

— Я пытаюсь тебе сказать, что у меня было несколько возможностей изучить его ауру, — сказала Грейс. И опять ни слова лжи.

— Зачем ты это делала?

На пару секунд этот вопрос поставил ее в тупик. С какой стати специалисту по сбору информации интересоваться аурой босса?

— Наверное, — простодушно ответила она, — потому что он был Мартином Крокером. В своих кругах он был рок-звездой. И он был моим боссом.

— Полагаю, ты составила и его профиль?

Грейс кивнула и сосредоточилась на горизонте.

— Он был сложным человеком. Одержимым работой.

— Он тебе нравился?

— Не так, как ты думаешь. — Опять правда. — Но я им восхищалась. Все в компании уважали его деловые способности. В конце концов, он был Мартином Крокером. Он построил целую империю.

— Продолжай.

— Последние несколько месяцев своей жизни Крокер работал над крупным проектом. Он просил меня сделать ряд подробных исследований.

— Которые ты передавала ему лично?

— Да. Я часто бывала в его кабинете и несколько раз видела Крокера. За это время в его ауре что-то изменилось. Я заметила волны темной энергии. Сначала они были маленькими, почти незаметными, но с каждой неделей становились все больше.

— И что, по-твоему, с ним случилось?

Грейс крепко обняла себя руками.

— Я решила, что у него развивается какое-то психическое заболевание, связанное с его паранормальной природой. Но что-то в той темной энергии испугало меня до смерти.