Маккалеб кивнул:

– Бадди.

И все.

Босх посмотрел в окно на автостоянку. Ему показалось, что он слышит вдали сирены, но, возможно, это просто выл ветер.

– Они будут здесь с минуты на минуту, – сказал он. – Как горло? Надеюсь, ты можешь говорить, потому как нам многое придется объяснять.

– Все нормально. Как ты здесь оказался, Гарри?

Босх положил на стойку ключи от машины. Ответил он не сразу.

– Просто вроде как догадался, что ты, возможно, на прицеле, вот и все.

– Как так?

– Сегодня утром ты в конторе наехал на его брата. Я решил, что он мог пойти за тобой, и, возможно, заметить номер машины или еще что-то, что поможет им выследить тебя.

Маккалеб многозначительно посмотрел на него:

– И что, ты болтался в округе и увидел Руди?

– Нет, я просто подъехал и немножко покатался вокруг. Увидел на стоянке старый 'линкольн' Руди и решил, что что-то происходит. А братца я не заметил – он, наверное, где-то прятался и наблюдал.

– Думаю, он был в доках – искал сову, которую можно было откуда-нибудь снять и прихватить для Уинстон. Они сегодня импровизировали.

Босх кивнул.

– В общем, я осмотрелся, увидел, что дверь на твоей яхте открыта, и решил заглянуть, проверить. Я подумал, что ночь прохладная, а ты слишком осторожен, чтобы спать с открытой дверью.

Маккалеб кивнул.

Теперь Босх точно услышал завывание приближающихся сирен и снова посмотрел на стоянку. Подъехали две патрульные машины и остановились рядом с его машиной, где на заднем сиденье сидел закованный Таферо.

– Пожалуй, пойду встречу ребят в синем, – сказал Босх.

Их допрашивали почти всю ночь – в разных кабинетах. В какой-то момент следователи поменялись местами – и снова те же самые вопросы, но уже из других уст. Через пять часов после выстрелов на 'Попутной волне' двери открылись, и Маккалеб с Босхом вышли в коридор Паркер-центра. Босх подошел к Маккалебу:

– Ты в порядке?

– Устал.

– Ага.

Босх сунул в рот сигарету, но закуривать не стал.

– Я еду в управление шерифа, – сказал он. – Хочу быть там.

Маккалеб кивнул:

– Там и встретимся.

Они стояли бок о бок за стеклом, приткнувшись возле оператора. Маккалеб был достаточно близко, чтобы чувствовать исходящий от Босха аромат сигарет с ментолом и одеколона из 'бардачка' (Маккалеб из своей машины видел, как детектив доставал флакон по дороге в Уиттиер).

По другую сторону стекла стоял большой стол. Рядом с Руди Таферо сидел государственный защитник по имени Арнольд Принс. У Таферо на носу белая нашлепка, ноздри заткнуты ватой. Шесть швов на темени прятались в густых волосах. Еще в Кабрийо ему обработали сломанный нос и рану на голове.

Напротив Таферо сидела Джей Уинстон. Справа от нее Элис Шорт из окружной прокуратуры. Слева – заместитель начальника департамента полиции Лос-Анджелеса Ирвин Ирвинг и Дональд Твилли из ФБР. Все утро все правоохранительные органы, так или иначе вовлеченные в расследование, маневрировали, стараясь занять лучшую позицию, позволяющую извлечь максимум выгоды из того, что, как знали все игроки, будет весьма громким делом. Теперь была уже половина седьмого утра, и пришла пора допросить подозреваемого.

Решили, что вести допрос будет Уинстон – ведь она расследовала дело с самого начала, – а трое других будут наблюдать и давать ей советы.

Уинстон начала с установления даты, времени и личностей присутствующих. Потом зачитала Таферо его конституционные права и дала подписать подтверждающую форму. Адвокат заявил, что в настоящее время Таферо не будет делать никаких заявлений.

– Превосходно, – сказала Уинстон, глядя на Таферо. – Мне не требуется, чтобы он мне что-то говорил. Я намереваюсь сама кое-что сказать ему. Дать представление о том, с чем он столкнулся. И не хочу, чтобы впоследствии возникли какие-либо сожаления из-за недопонимания или из-за того, что он отверг единственную представившуюся ему возможность сотрудничества.

Уинстон открыла лежащую перед ней на столе папку. В первом листе Маккалеб узнал обвинительную форму окружной прокуратуры.

– Мистер Таферо, – начала Уинстон, – хочу сообщить вам, что сегодня утром мы выдвигаем против вас обвинения в убийстве первой степени Эдварда Ганна первого января сего года, в покушении на убийство