Неизвестный солдат размахивал руками перед самым лицом Балаганцева. А Зуев и Вагин, стоявшие тут же, отпускали оскорбительные для офицера выражения.

Андрюша, любопытствуя, шмыгнул в гущу мужиков, протискался в первые ряды.

Солдат наступал на Балаганцева:

– А я говорю, твой Керенский сволочь, продажная душа!

– Ответишьза такие речи. Ответишь, – брызгая слюной, охрипшим голосом угрожал офицер.

– Ой, запугал, ой, страшно! – насмешливо отвечал ему солдат и, не обращая на него внимания, продолжал:

– Граждане! Я только что из Петрограда Я знаю, что там делается: рабочие не верят в новое временное правительство, мы не хотим войны, мужикам нужна земля. А Керенский и его министры хотят ещё проливать нашу кровь. О земле одни обещания, войне конца не видно. Вышло так, что рабочие да солдаты – наш брат из крестьян – сбросили царя с престола, а власть взяли буржуи. На днях в Петрограде войска по приказу Керенского расстреливали рабочих. Наш первый пулемётный полк, в котором я служу, выступил против Керенского и его правительства, но, видно, ещё рано вышли, не в согласии с другими полками. Нас разоружили казаки…

– Правильно и сделали, злорадствуя, пропыхтел Балаганцев, – не суйте свой нос в дела временного правительства. Надо ждать Учредительного собрания.

– Еще вопрос, кто и когда соберется учреждать и что будут утверждать. Обман один, а не свобода!.. Где хлеб? Где земля? Где мир? Все под пятой нового правительства. А мы говорим: долой его! Мы за советы рабочих, батрацких и крестьянских депутатов, мы за партию большевиков, за Ленина, убедительно продолжал агитировать солдат.

– Твой Ленин куплен немцами… – прервал Балаганцев солдата и трусливо сверкнул глазами.

Солдат не выдержал, ухватил Балаганцева за плечо, золочёный погон хрустнул в его богатырской руке.

– Ах ты, мерзавец, клевету на Ленина возводишь!

Офицер согнулся в коленях и попробовал оправдаться:

– Газеты пишут об этом.

– Какие газеты? Продажные, как ваши волчьи шкуры. Мы-то знаем, кто такой Ленин… Закрой свою глотку, молчи, не позорь хорошего человека!..

Раньше Андрюша всегда с опаской и любопытством взирал на офицера Балаганцева; сейчас же он слушал внимательно спор солдата с офицером и никак не мог понять, в чем тут дело и кто кого переспорит, и кто прав, кто виноват. «Но если будет драка, то Балаганцеву несдобровать», – думал Андрюша, наблюдая за тем, как Зуев и Вагин сжимают кулаки и о чем-то взволнованно переговариваются.

Меньше бы петушились, а больше бы нам толком рассказывали, живем здесь и ничего не знаем, – послышался чей-то примиряющий голос.

Солдат выпустил Балаганцева, тот поправил на себе измятый погон и проворчал:

– За что меня, оскорбляете? За что?

– Ха! Герой липовый! – и Зуев крепко выругался.

– Скажи-ка, Васька, не блуди языком зря, сколько солдат ты избил в строю? – спросил Вагин и, хитро прищурившись на своего бывшего ротного, ждал, что он соврет в оправдание себе.

– Бил, ну и что? Такой порядок! На войне нельзя распускать людей, – несвязно бормотал офицер. – А кто солдат? – мужик, а мужик не привык жить без кнута.

Солдат, агитировавший за большевиков, указывая мужикам на Балаганцева, снова заговорил:

– Вы, слышали, граждане, что сказал этот фрукт? Мужик, дескать, без кнута шагу не сможет сделать… а?..

– Слышали!

– А чего ж от него ждать?

– Знаем мы его, шкуру!..

Балаганцев повернулся на каблуках, посмотрел вокруг и, встретив недружелюбные взгляды соседей, подумал: «Уходить отсюда – вдогонку смех понесется, здесь остаться – добра тоже ждать нечего». И он решил не спорить.

– Одно я скажу вам, граждане, – продолжал солдат спокойным и внушительным голосом, не обращая внимания на офицера, немного отошедшего в сторону. – Наш русский народ при царизме натерпелся не мало бед. Теперь хочет нас скрутить по рукам и ногам буржуазное временное правительство. Так этому не бывать! Солдат грозно потряс кулаком в воздухе.

– Правильно! Свобода!.. – подхватили Зуев и Вагин.

– Долой кресты, долой медали!

– Не в медалях дело, товарищи, – послышался опять твердый голос солдата. – Ленин что сказал, когда он говорил нам с балкона на Кронверском проспекте. Он сказал: Временное правительство обманывает народ, значит, надо прогнать всех министров, землю у помещиков отобрать и дать крестьянам столько, сколько они могут обработать, и кончить войну, а кончить ее можно лишь тогда, когда сбросим власть капиталистов…

– Так когда же это? – послышался из толпы нетерпеливый голос.

– Нам бы насчет земли. Скоро озимые сеять, а земля еще не делена.

– Всю землю по едокам! – посоветовал солдат.