преступника задержать хотел, гнался за мной…
– Э-э, а кто преступник? – с жалким видом спросил бородач.
– Если за мной гнался, значит, я. Если я от вас убегал, значит, беглый… Короче, товар я конфискую…
– Ну как же, так нельзя!
– Знаю, что нельзя. Но у меня нет выхода. Мне в Красноярск нужно, а я на нуле. И жрать охота. Короче, ты извини… Мобильники есть? – спросил Ролан.
Мобильник был у водителя автолавки, но толку от него никакого, поскольку сотовый сигнал в этом районе отсутствовал совершенно.
Тихонов заставил водителей сесть в лодку, встал за дерево и направил на них автомат.
– Переплываете реку, идете вдоль правого берега, а я слежу за вами. Гребите в свою Авдеевку. Попробуете повернуть назад, буду стрелять. Вопросы?
Вопросов у них не было, и они погребли к правому берегу. Ролан дождался, когда они переплывут реку, подобрал выскочивший из автомата патрон и направился к машинам.
И «ГАЗ», и «УАЗ» стояли с включенными двигателями, вокруг никого.
Водители сами сюда не вернутся, побоятся, но могут доплыть до своей Авдеевки. Доберутся они до нее и поднимут тревогу, конечно, не сразу… И все равно нужно спешить.
Ключ от автофургона находился в связке, что висела под замком зажигания. Ролан открыл автолавку, забрался внутрь и ахнул. Консервы в ящиках, хлеб, мука в мешках, сахар, соль, крупы, конфеты, водка, дешевое вино… В холодильнике полукопченая колбаса, сыр, масло. На одном из стеллажей Ролан заметил даже два новых, свернутых в рулон матраса, незатейливую кухонную утварь вроде никелированных кастрюль и оцинкованных ведер. Еще здесь была одежда – ватники, камуфляж, яловые и резиновые сапоги. Нужно было обследовать все шкафы, чтобы составить полный перечень товара, но Ролану некогда было этим заниматься. Да и без того ясно, что ему несказанно повезло. Как будто сама судьба сделала ему драгоценный подарок.
В «уазике» тоже было чем поживиться. В багажнике Ролан нашел четыре двадцатилитровые канистры с бензином, и это при том, что бак у грузовика был заполнен на две трети. Но как увезти это богатство? И куда?
Ролан перенес бензин в фургон, закрепил канистры, забрался в кабину и тут же принялся хлопать в ладоши, но вовсе не от радости, а из необходимости очистить пространство от проклятых комаров. Здесь их было немного, и очень скоро Ролан вовсе избавился от кровопийц. Это ли не рай?
В перчаточном ящике он обнаружил карту, нашел на ней Авдеевку, обведенную красным фломастером. Оказывается, Тихонов находился на дороге, которая тянулась по левобережью реки до самой Ангары, сворачивала вместе с ней и тянулась до самого Енисея. В районе Транссибирской магистрали населенные пункты вдоль этой дороги следовали один за другим, но чем ближе к Ангаре, тем все дальше становилось расстояние между ними. Авдеевка и вовсе стояла на отшибе, до самого Енисея больше ни одного поселка. И до Ангары совсем ничего. Да и сама дорога от нее, если судить по толщине коричневой линии на карте, дальше становилась все хуже. Впрочем, и в этом районе она была неважной – разбитая грунтовка, к тому же раскисшая после дождя.
Ролан не знал, куда ехать. В Авдеевку опасно, в обратную сторону – тоже, а никаких других дорог на карте больше нет. Он решил ехать к железке.
Дорога действительно была плохой. И колдобины на каждом шагу, и разбитая колея, в которой запросто можно было застрять. Время от времени на пути попадались глинистые зимники, проложенные лесовозами к вырубкам. Правда, туда лучше не соваться – застрянешь, как пить дать. По таким дорогам только зимой хорошо ездить, когда грунт морозом возьмется.
Еще Ролан проехал через мелкий, но широкий ручей. В этих местах тоже недавно прошел сильный дождь, но вода была на удивление чистой. Русло ручья – сплошь гравий, по которому, возможно, могла проехать машина. А вдалеке виднелась дорога, которая выходила к этому ручью со стороны Авдеевки. Или Ролану показалось, что это была дорога.
Он не поленился, вышел из машины, пробираясь сквозь заросли стелющегося можжевельника, прошел метров сто. Именно на этом расстоянии должна была быть дорога, но, как оказалось, случился обман зрения. Он уже собирался повернуть назад, когда ему снова показалось, что вдали виднеется дорога. Возможно, он стал жертвой таежного миража, если такое явление существует. Но вожжа уже попала под хвост, и он пошел дальше, рискуя остаться без машины. На этот раз Ролан действительно вышел на просеку, поросшую молодыми деревьями, вдоль которой тянулась старая, затянутая травой и кустарниками дорога. Рытвины давно уже сгладились, и по ней вполне можно было проехать. Дорога эта терялась в таежной глуши, куда так стремился Ролан.
Он вернулся к своему фургону – предстояло выяснить, насколько крепкое дно у ручья. Оказалось, что чутье его не обмануло. В одном месте, правда, колесо вдруг стало проваливаться в яму, сердце у Ролана нырнуло куда-то под руль, но все обошлось.
Машина добралась до заброшенной дороги, выехала на нее. Но Ролан не торопился ехать дальше. Сначала он пешком вернулся к месту, откуда свернул в ручей. Вода здесь уже очистилась от мути, но остались следы на гравийном дне, по которым можно было определить, что здесь поворачивала машина. Вода холодная, но Ролан не побоялся намочить ноги. Неторопливо и аккуратно загладил следы на гравийном грунте и вернулся к машине. Теперь его мог обнаружить разве что егерь, патрулирующий эти места – если таковой, конечно, имелся, – или пилот вертолета, который, возможно, через какое-то время здесь появится. Вне всякого сомнения, Ролана буду искать, и к этому нужно готовиться.
Он думал, что в не тронутом вырубкой лесу дорога закончится, но, как выяснилось, она продолжала тянуться и дальше. Более того, на ней не рос кустарник, как вдоль просеки, и Ролан не боялся пропороть колесо. Дорога узкая, ветки деревьев хлестко били в стекло, царапали фургон, но это не мешало Ролану продвигаться вперед.
Тихонова охватил восторг волка, чудом выскочившего за флажки. Охотники остались где-то далеко позади, впереди запасная нора, о которой никто не знает, а в зубах заяц, пойманный по пути, причем по чистой случайности. И приют у него сейчас будет, и пища, и возможность отдохнуть. Лишь бы с егерем случайно не столкнуться, тогда все усилия пойдут насмарку.
В конце концов дорога уперлась в небольшую речушку, и Ролан вынужден был остановиться. Глянув на поросшую осокой, затененную низким ольшаником и высоким сосняком воду, он вспомнил об удочке. Но впопыхах Ролан оставил ее в лодке, и рыбу ловить было нечем. Зато есть фургон, в котором полным-полно всякого добра.
Всю дорогу Тихонов мечтал поскорее добраться до еды, но сдерживал себя. Наконец он в безопасном месте, вокруг девственный лес и тишина, сдобренная птичьим пересвистом. Комары еще не уловили запах и тепло человеческой крови, еще не слетелись на свой пир, и можно спокойно выйти из кабины. Дверь фургона открылась легко и просто; изнутри, что было важно, она закрывалась на замок.
Свет в автолавку поступал через окна в двери и боковой стене над открытой верхней полкой стеллажа. Ролан снял с нее два матраса, и освещение сразу же улучшилось.
Матрасы можно уложить на витринную полку, что отделяла владения продавца от маленького тамбура перед дверью. Прикрепленная к стене доска опускается – и все, прилавок готов. Только обслуживать некого, кроме себя.
Стенки фургона были отделаны светло-серым пластиком, открытых стеллажей мало – в основном закрывающиеся шкафы, маленькие, чтобы товар не катался по полкам. Еще здесь был прикрепленный к полу бытовых размеров холодильник, забитый колбасой и другими скоропортящимися продуктами.
Холодильник работал от автомобильного генератора, и для того чтобы он не потек, нужно было периодически включать машину. А это расход топлива. Зато чугунная печка с маленькой плитой, установленная в дальнем углу кунга между торцевой стенкой и стеллажом, могла топиться без участия двигателя – выводи трубу наружу, подбрасывай дровишки и радуйся теплу в лютую зиму. Вряд ли эта печь была включена в комплектацию фургона, но ведь это Сибирь, здесь даже летом холодно, поэтому без печки никак. И прорезь есть в стене, закрытая куском резины, а на полу труба, установить которую проще простого.
Ролан торопился не спеша. Сначала он подобрал для себя камуфляж, переоделся, сменил мокрые
