Человек умелый уже далеко обошел братьев-австралопитеков. Но у него с ними одинаковы и образ жизни и места обитания. И в этом горе австралопитеков, которым суждено погибать в зубах прогрессивного родственника и умирать с голоду, отступая из самых обильных краев.

Но, видно, все же долгое время корма хватало на всех и австралопитеки продолжали плодиться в центре Африки, а может быть, и в Азии. Хабилис, разумеется, тоже множился и путешествовал. В конце концов он, должно быть, освоил громадные пространства Африки и Азии. Находки олдувэйской гальки в Палестине, близ перешейка двух материков, быть может, память о великих переселениях.

А в это время где-то в Азии доживают или уже дожили свой век гигантские обезьяны.

500 тысяч лет назад.

Питекантроп, синантроп, мегантроп в Азии, питекантропы в Африке (атлантроп—на севере, телантроп — на юге, олдувэйский питекантроп — на востоке).

На юге Африки и, кажется, больше нигде ютятся последние австралопитеки, будущая добыча Дарта и Брума.

Что произошло, что соединяет две панорамы?

Прежде всего трагедия австралопитеков. В конце концов всякое вымирание вида трагично, но никогда еще не вымирал вид столь совершенный, который, возможно, при иных обстоятельствах, не торопясь, сделался бы человеком разумным.

Без австралопитеков не было бы человека, но человек воцарился без них.

Постепенно оттесненные в полупустыни Африки, все более специализирующиеся, порою пытающиеся спастись гигантизмом, может быть, берущие в руку кость или камень, они все же безнадежно опоздали. Откуда нам знать, сколько ужаса и смерти скрыто за таким простым фактом, как находка телантропа, южноафриканского питекантропа, в той же каменоломне Сворткранс, где покоились австралопитеки?

Непобедимые стаи питекантропов, мозговитых, блестяще орудующих камнями и ручными рубилами, наступали с севера.

Мы имеем право сегодня предположить, что питекантроп — потомок «умельца». Существуют чрезвычайно интересные соображения о некоторых чертах сходства между олдувэйским человеком и самыми древними питекантропами Явы (из слоя Джетис).

Более миллиона лет понадобилось, чтобы из мозга в 685 кубических сантиметров получилось 800– 900… Чтобы от олдувэйской гальки перейти к шелльскому рубилу.

Более миллиона лет, более десяти тысяч веков начальной истории, в сущности, не заполнены. Сколько всего было за это время невероятных, немыслимых, бесконечных событий, удач, падений, откровений, Сколько достижений, забытых потом веков на тысячу, вновь обретенных, оставшихся уделом гениев или перешедших к стае…

Кстати о гениях. Мы несколько стесняемся этого сюжета, и зря, может быть. Японский ученый Каваи опубликовал недавно свои наблюдения за дикими макаками на маленьком островке. Обезьянам давали пшеничные зерна, высыпанные на прибрежный песок. Сперва они выбирали зернышки по отдельности из песка, но потом одна изобрела замечательный способ промывки: подобно золотоискателю, набрала полную пригоршню песка с зерном, подошла к морю и промыла песок водой. Гениальное открытие было подхвачено товарищами. Очень важно, что для такой процедуры пришлось ходить на двух ногах, «по- человечески».

Здесь произошла обыкновенная история: гениальная обезьянка и быстрое освоение гениальности целым коллективом. Но ведь всегда были и будут выдающиеся особи — талантливые, гениальные кузнечики, орлы, волки, однако деятельность отдельных выдающихся экземпляров была обычно бесплодной для вида в целом. Насекомые, птицы, высшие млекопитающие плохо усваивали уроки гениев и преимущественно полагались на безошибочный инстинкт.

Зато обезьяны больше других склонны к подражанию, и, значит, природа одарила их свойством легче овладевать тем, что обретено отдельным великим талантом.

Роль выдающихся личностей в древнем коллективе, несомненно, возрастала, и весьма вероятно, что отдельные случайные находки, озарения, выдумки подхватывались и закреплялись стаей, группой (разумеется, если гений не слишком обгонял свою эпоху!).

Ценность отдельной личности для всего вида отныне увеличивалась все больше и больше, и это было одним из признаков очеловечивания.

Краткая история 500 000 года до нашей эры почти написана. Немного выпадают из нее новые гиганты, не гигантские обезьяны, а гигантские люди, мегантропы. Возможно, это одна из отделившихся групп австралопитеков: в последние годы находят много сходства между крупными австралопитеками и азиатскими гигантами. Соблазнительная дорога «внешнего величья», видимо, продолжала манить целые армии высокоразвитых обезьян. На этом пути они могли, достигнуть большой степени очеловечивания (Кенигсвальд, как говорилось, доказывает, что мегантропы обладали речью).

Но в конце концов когда-то отчего-то гиганты сгинули…

От питекантропов, ветвясь на боковые ходы и тупики, потянулась далекая, неровная, опасная человеческая дорога, но мы знаем теперь, что после питекантропа пройдено все-таки намного меньше, чем до него.

Р. S. Написав эту часть, я рассказал московскому антропологу М. И. Урысону, как мне нравится новая схема древнейшей истории: «От первых австралопитеков к человеку умелому, а от него к питекантропу».

Ученый вежливо меня выслушал и затем протянул оттиск из журнала «Калиге». Луис Лики объявлял о новой теории: Австралопитеки, питекантропы и Homo habilis — это три независимые друг от друга ветви, существовавшие в одно время (недаром одного из хабилисов нашли почти что в слое питекантропов!),

Австралопитеки и питекантропы—это два тупика эволюции, от них никакой дороги к человеку разумному.

Зато человек «умелец»—другое дело. От него, минуя питекантропов, идет историческая тропа к неандертальцам и современным людям.

«Я знаю, что я ничего не знаю», — гордо заявил древний мудрец. «А я даже этого не знаю», — посрамил его более мудрый…

Р. Р. S. В конце 1969 года в Восточной Африке открыли несколько очень совершенных австралопитеков, живших около двух с половиной миллионов лет назад. Возможно, начало человеческой истории будет отодвинуто в прошлое еще на семьсот-восемьсот тысяч лет…