— Может, остановимся, пропустим по стаканчику? — спросил Шарль.

— Это мысль.

— В «Погребок» сходим?

— На Сен-Жермен де Пре? — оживилась Зази.

— Нет. Ты что, девочка?! Зачем? Сен-Жермен де Пре уже давно вышел из моды.

— Ты, может, намекаешь, что я отстала от жизни? В таком случае ты просто старый дурак, — проговорила Зази.

— Слыхал? — спросил Габриель.

— Чего ш ты хочешь, — отозвался Шарль, — молодое поколение?

— А пошел ты... со своим молодым поколением, — сказала Зази.

— Ладно, ладно, — кивнул Габриель. — Все понятно. — Может, все-таки зайдем в кафе на углу?

— На том самом углу, — вставил Шарль.

— Да, — сказал Габриель, — а потом ты у нас поужинаешь.

— Ты же меня уже приглашал!

— Приглашал.

— Чего ш ты опять?

— Я просто хотел подтвердить приглашение.

— Зачем подтверждать, если мы уже договорились?

— Ну тогда считай, что я тебе напомнил. Вдруг ты забыл.

— Я не забывал.

— Значит, ужинаешь у нас, и все тут.

— Эй вы, черт вас дери, — сказала Зази, — так мы идем в кафе?

С легкостью и изяществом Габриель извлек свое тело из такси, и через несколько секунд все они оказались за одним столиком под навесом кафе. Зази тут же высказала свои пожелания.

— Мне какокалу, — сказала она.

И получила в ответ:

— У нас нет.

— Вот это да! — воскликнула Зази. — Это ш надо?!

Она негодовала.

— Мне, пожалуйста, божоле, — сказал Шарль.

— А мне молочный коктейль с гранатовым сиропом, — заказал Габриель. — А тебе? — обратился он к Зази.

— Я ей уже сказала, мне какокалу.

— Она ш сказала, нет у них.

— А я какокалу хачу.

— Это дела не меняет, — сказал Габриель, не теряя самообладания. — Видишь, нет у них.

— А почему у вас нет какокалы? — спросила Зази у официантки.

— Абохивознает! (Жест.)

— Может, пива с лимонадом? — предложил Габриель.

— Какокалу хачу и больше мне ничиво не нада!

Все крепко призадумались. Официантка почесала ляжку.

— Рядом в кафе у итальянца есть, — сказала она наконец.

— Ну как там божоле, скоро принесут? — спросил Шарль.

Официантка пошла за вином.

Габриель, не сказав ни слова, встал и удалился. Вскоре он появился вновь с бутылкой, из горлышка которой торчали две соломинки. Поставив бутылку перед Зази, он сказал величаво:

— Пей, малышка.

Не проронив ни слова, Зази завладела бутылкой и стала орудовать соломинкой.

— Вот видишь, — сказал Габриель приятелю, — все очень просто. Ребенка важно понять.

— Вот и пришли, — сказал Габриель.

Зази осмотрела здание. Впечатлениями делиться не стала.

— Ну что, годится? — спросил Габриель.

Зази сделала жест, который, по всей видимости, выражал ее нежелание обсуждать этот вопрос с присутствующими.

— А зайду-ка я к Турандоту, мне нужно ему кое-что сказать, — заявил Шарль.

— Понятно, — пробормотал Габриель.

— Что понятно? — удивилась Зази.

Чтобы попасть в «Погребок», нужно было спуститься вниз по лестнице. Шарль без труда преодолел все пять ее ступенек и направился к уже не цинковой, а деревянной (со времен оккупации) стойке.

— Здравствуйте, мсье Шарль, — произнесла Мадо Ножка-Крошка, обслуживавшая клиента.

— Здравствуй, Мадо, — не глядя в ее сторону, ответил Шарль.

— Привезли? — спросил Турандот.

— А как же! — ответил Шарль.

— А она старше, чем я думал.

— Ну и что?

— Не нравится мне это. Я уже говорил Габи, мне тут, в моем доме, неприятностей не надо.

— Дай-ка божоле.

Погруженный в свои мысли Турандот молча обслужил Шарля. Шарль высосал божоле, вытер усы тыльной стороной ладони и рассеянно уставился в окно. Для того чтобы увидеть происходящее на улице, надо было задрать голову вверх, но и тогда видны были только ноги, лодыжки, полосы штанин, а иногда, если, конечно, очень повезет, можно было увидеть целую собаку — бассета, например. У форточки висела клетка. Там нашел себе прибежище вечнопечальный попугай. Турандот наполнил рюмку Шарля и налил глоточек себе. Мадо Ножка-Крошка зашла за стойку и, расположившись рядом с хозяином, первой нарушила молчание.

— Мсье Шарль, — сказала она, — вы миланхолик.

— А пошла ты в задницу... со своим миланхоликом, — мгновенно отреагировал Шарль.

— Вот это да! — воскликнула Мадо Ножка-Крошка. — Как вы невежливы сегодня!

— А я думал, мы тут все вместе посмеемся, — сказал Шарль с мрачным видом. — Это так эта девчонка выражается.

— Не понимаю, — озабоченно произнес Турандот.

— Все очень просто, — пояснил Шарль. — Девчонка и слова не может вымолвить, чтобы кого-нибудь не послать.

— А непристойные жесты она при этом делает? — спросил Турандот.

— Пока нет, — многозначительно сказал Шарль, — но все еще впереди!

— Боже! — простонал Турандот. — Только не это!

Он обхватил голову руками и сделал неубедительную попытку оторвать ее от тела. Затем продолжил в следующих выражениях:

— Тысяча чертей!! Не хочу я, чтобы в моем доме девчонка несла такую похабщину. Знаю я, чем все это кончится. Она тут всех в округе совратит. И недели не пройдет...

— Да она всего-то на два-три дня приехала, — заметил Шарль.

— «Всего-то!» — завопил Турандот. — За это время она успеет расстегнуть ширинку всем слабоумным старикашкам из моей досточтимой клиентуры. Мне не нужны неприятности, слышишь? Я хочу жить спокойно!

Покусывавший коготь попугай Зеленуда устремил взгляд вниз, к стойке, и, прервав на минуточку свой